512 килобайт долларов

– Екатерина Васильевна. Даже если им присудят выплатить вам деньги…

– Как это: не присудят? – занервничала женщина. – Не могут не присудить! У меня ж комиссия была! Из ЖЭКа!

– Вы эти деньги будете ждать до… – Он хотел сказать «до самой смерти», но опомнился. Судя по виду, Екатерина Васильевна была тяжело больна. – Сами же говорите, что они алкаши. Работают хоть?

– А кто их знает?

– Вот и будут у них из зарплаты вычитать. А кто знает, какая там заявлена зарплата?

– И что ж теперь делать? Ох! Давление поднялось! Погоди… Ох! Осподи!

Екатерина Васильевна прилегла на диван. «Только этого не хватало!» – разволновался Скворцов. И спросил:

– Вам плохо? Может, «скорую» вызвать?

– Не надо… Иди в соседнюю квартиру, скажи Ирише…

– Соседнюю? Какую соседнюю?

Женщина махнула рукой вправо.

– Она медсестрой работает. Она знает, что делать…

Игорь рванул в соседнюю квартиру. Дверь открыла женщина лет пятидесяти.

– Ириша?!

– Нет, – испугалась женщина. – Я мама.

– Где Ириша?

– А что…

– Соседке плохо!

– Екатерине Васильевне?

– Да!

Минут через пять миловидная девушка мерила давление лежащей на диване женщине и пыталась ее успокоить:

– Я вам сейчас укольчик… Все будет хорошо… Вы кто? – сердито посмотрела она на Скворцова.

– Из милиции.

– Разве так можно? Что вы ее волнуете?

– У меня тоже работа, – начал оправдываться он.

– Подождет ваша работа! Нашли, кого допрашивать! Старую больную женщину!

Девушка достала ампулу, одноразовый шприц, вскрыла упаковку и стала набирать в него лекарство.

– Вы врач? – спросил Игорь.

– Медсестра. Врач был вчера. У нее диабет. И гипертония. У меня есть назначение.

– Хорошо, что у нее такая соседка, – сказал Скворцов.

– Сколько я себя помню, столько и ее помню. Тетю Катю. Она за мной присматривала, когда я маленькая была. А я что ж? Брошу ее?

– Выходит, вы и Аллу хорошо знаете?

– Она намного старше, – с неохотой сказала Ириша. И аккуратно протерла место укола ваткой. Запахло спиртом. – Ну, вот все. Сейчас вам будет легче, тетя Катя.

– Ты не уходи, – попросила Екатерина Васильевна. Женщина лежала на диване, на боку, а к ее животу прижалась огромная черная кошка. Видимо, что-то почувствовала и пришла лечить хозяйку.

– Я посижу с вами, пока лекарство не подействует. Не волнуйтесь.

– Я вижу, Алла вам не нравится, – заметил Скворцов. – Не дружите вы.

– Она намного старше. Алла уже в институте училась, когда я в школу пошла. Чуть замуж не выскочила на третьем курсе. Глядишь, все было бы по-другому.

– И правильно, что я отвадила этого оборванца, – с закрытыми глазами сказала Екатерина Васильевна. – Ишь! Лимита! Голь иногородняя! Думаете, ему Алка нужна? Ему квартира нужна! Нашла себе! И я-то дура. Родила ребеночка на старости лет себе в утешение. Знать бы, что так… Вон, Мотька, и та меня больше любит!

Женщина погладила кошку.

– Это ее они делили? – кивнул на притихшее животное Скворцов.

– Матильду? Да, ссорились, – кивнула Ириша. – И из-за кошки тоже.

– А почему бы Алле не сделать ремонт на кухне вместо того, чтобы гонять больную маму по ЖЭКам и судам? Она ведь в банке работает! Небось, деньгами не обижена!

– Только не Алла, – фыркнула девушка. – Ей денег не жалко только для одного человека: для себя.

– Эгоистка, шельма, – простонала Екатерина Васильевна. – Ну, ничего. Воздастся ей. Сколько я ее ни берегла, а Бог все одно шельму метит. Что хотела, то и получила. Пусть теперь…

– Вам лучше, тетя Катя? – спросила Ириша.

– Вроде бы отпустило.

– Вы лежите, не вставайте.

– Ох! Время-то сколько? Сериал-то я проглядела!

– Телевизор вредно смотреть, – нашелся Скворцов. – От этого давление повышается.

– Вы что, врач? – ехидно спросила Ириша. Но соседке сказала: – Вы бы и в самом деле не смотрели сегодня телевизор. Отдыхайте. А хотите, я Алле позвоню?

– Не хочу ее видеть! – замахала руками Екатерина Васильевна. – Ни, ни, ни! Не хочу! Раз против воли моей пошла – не хочу! Я вот ее накажу. Отпишу квартиру вот хоть тебе, Ириша. За заботу твою.

– Зачем вы так, тетя Катя? Алла все равно вам дочь. И не из-за квартиры я.

– А разве квартира ваша, Екатерина Васильевна? – спросил Скворцов.

– Половина-то все одно моя. А за половину Алка удавится.

Игорь покачал головой. Ничего себе отношения между матерью и дочерью!

– Пойдемте, – повелительно сказала Ириша. – Я вам не дам допрашивать сегодня тетю Катю. Ей нужен покой. Тетя Кать, вы мне звоните, если что.

– Спасибо тебе, милая! Выйдешь, захлопни дверь за собой. Я уж не буду вставать.

– Хорошо.

Они вышли в коридор, Ириша захлопнула дверь. Потом спросила:

– Чаю хотите?

– С удовольствием!

«Какая милая девушка! И добрая», – подумал Игорь. Соседняя квартира оказалась двухкомнатной. Едва они вошли, с криком «мама, мама!» в прихожую выбежала девочка лет трех, такая же миловидная, как и Ириша. Со светлыми кудряшками.