52 Гц (СИ)

Джеймс нетерпеливо покусывал губы. Майкл залез ему под футболку, обхватил за талию пальцами — тот невольно охнул, слабея, но так быстро не сдался, упрямо стиснул губы. Майкл потерся лицом о его бедро, зубами оттянул край джинсов, взяв за болт. Сглотнул скопившуюся слюну. Подлез пальцами под резинку белья, выправил из-под нее член с полуоткрытой покрасневшей головкой. Нежно лизнул ее. Джеймс тихо вздохнул, расслабляя бедра, чуть шире развел вздрогнувшие колени. Майкл поймал ртом твердеющий член, приласкал языком, направляя глубже. Джеймс издал тихий стон и съехал к краю сиденья, когда Майкл потянул его на себя. Прошептал что-то одновременно требовательное и протестующее. Майкл не стал вслушиваться — он был занят. Прикрыв глаза, он забирал его член глубоко в рот, чувствуя, как тот обретает твердость и распрямляется, наливаясь кровью, как становится горячее в губах. Майкл скользил по нему вверх и вниз, лаская всем ртом — языком, небом, впуская до самого горла, расслабленно позволяя ему проскользнуть дальше, задерживая дыхание, чтобы снять рефлекс. Он глубоко дышал, поглаживая рукой мокрый от слюны ствол, задерживал в губах головку, прежде чем выпустить с тихим чмоканьем. Джеймс постанывал, откинув голову на спинку сиденья, сухо сглатывал, прерывая дыхание. Майкл смотрел на него, улыбаясь, ладонью прижимая его горячий член к своей щеке, потом проводил по нему губами, заласкивал, зализывал, зацеловывал, снова забирал в рот.

Словно возвращал Джеймса — себе. Словно это был странный и нежный ритуал, существующий только для них двоих, заживляющий все, что было разбито, унимающий боль, чувственный, искренний, откровенный. Впрочем, нежности у Майкла не хватило надолго.

— Детка, — с хрипотцой позвал он, глянув вверх, придерживая член у лица и проводя им по нижней губе.

Джеймс приоткрыл затуманенные голубые глаза, увидел Майкла — со стоном закрыл их обратно.

— Детка, дай выпить, — с ухмылкой попросил Майкл. — В горле пересыхает.

— Сукин ты сын, — безвольно прошептал Джеймс.

— Пожалуйста?.. — добавил Майкл, не переставая ухмыляться.

Джеймс рывком сел, выдернул бутылку шампанского из ведерка. С нее капало. Он повертел головой, потеряв на сиденье бокалы, но Майкл остановил:

— Да зачем. Лей прямо так.

— Куда тебе лить? — напряженным от возбуждения голосом спросил Джеймс. — На голову?

Вместо ответа Майкл поднял лицо и раскрыл рот. Высунул язык, поманил самым кончиком, мол, сюда, куда же еще.

— Господи, какой ты извращенец, — прошептал Джеймс.

Взял бутылку двумя руками — они заметно подрагивали, — наклонил. Шампанское вспенилось на языке, Майкл фыркнул от пузырьков газа, ударивших в нос, облился, но проглотил.

— Извращенец, — уверенно повторил Джеймс и сам присосался к бутылке — на трезвую голову, очевидно, выносить все это он больше не мог.

— Еще, — приказал Майкл, сжимая в кулаке головку его члена.

Джеймс набрал шампанского в рот, наклонился над ним, выпуская сквозь губы. Майкл поймал. Прошептал:

— Умница, детка.

— Не отвлекайся, — севшим голосом потребовал Джеймс.

Майкл нашарил пульт на сиденье, подбавил громкости, чтобы музыка заполнила салон. Опустил голову обратно.

Джеймс прикладывался к шампанскому, бросив строить из себя хорошего мальчика. Длинно стонал, роняя голову на спинку сиденья, смотрел сквозь ресницы — а Майкл смотрел в ответ, сдерживая хищную улыбку. И, прикрывая глаза, надевал рот на его член, уже не нежничая, а откровенно и порнографично отсасывая ему. Брал его целиком, стонал в него, дразня глухой вибрацией в горле. Джеймс отзывался почти в унисон, подхватывая вторым голосом, бессильным и жадным одновременно. Майкл тоже был жадным. Столько лет — лет!.. — он был лишен Джеймса, что теперь отпускать его просто так он не собирался. Он собирался вытрахать из него воспоминания обо всех других, всех, с кем тот был, чтобы даже мелочи в памяти не осталось. Чтобы было так же, как у него в голове — никого, кроме тебя, пусто, голо, никто не значим, нет ни имен, ни лиц.

Джеймс вцепился ему в плечо, царапая ногтями сквозь футболку, дернул бедрами вверх, побуждая поторопиться. Майкл выпустил влажный член изо рта, заставив Джеймса сдавленно зарычать и стиснуть на плече пальцы. Посмотрел на него — раскрасневшегося, с блестящим шальным взглядом, с прямым голым членом, торчащим вверх.

— Не скрывай, что тебе это льстит, — прошептал Майкл, утирая слюну с подбородка. — Скажи, тебе еще ни разу не отсасывала голливудская звезда?..

— Я ненавижу твое блядское самомнение! — яростно прошипел Джеймс.

— Зато любишь мой рот.

Джеймс задержал на нем взгляд, провел по краю лица ладонью, пригладив бровь большим пальцем. Скользнул по волосам — и властно сжал их в кулаке, оттянув голову назад. Приказал:

— Заткнись уже и пусти его в дело.