52 Гц (СИ)

Он начал рисовать то, что видел. Огромного кита под толщей воды. Он не считал себя художественно одаренным, так что даже не пытался сделать красиво, гармонично, анатомически правильно, не думал ни о композиции, ни о цвете — просто вынимал образы из головы и клал на бумагу. Одного кита, второго, третьего, десятого… Он рисовал их и перерисовывал, не понимая, чего ему не хватает. Что-то было не так. Что-то не складывалось. То ли кит был не тот, то ли вода не того цвета, то ли рядом не хватало чего-то.

Однажды, задумавшись, нарисовал рядом с огромным китом — человека. Маленького уродливого человечка с ножками-палочками. Дорисовал ему черные ласты. Уставился на него, пытаясь понять, что это значит. Кто он? Что он тут делает? Чего хочет от кита?.. Здесь явно крылось что-то загадочное. Какое-то приключение. Человек же как-то туда попал? И теперь Майклу хотелось узнать — как. И зачем.

Он увлекся всерьез, начал думать, задавать самому себе вопросы — так, как привык, как всегда делал во время работы. Мужчина это был или женщина?.. Определенно, мужчина. Молодой. Красивый?.. Возможно. Или неважно. Не имеет значения, красивый он или нет. Как он там оказался — случайно?.. Это начало истории, это ее конец? Он упал с корабля? Он напуган? Он что-то ищет? Кто-то должен быть рядом? Кто-то ждет его на земле? Он решил утопиться? Он потерялся? Он хочет что-то сказать?..

Майкл вертел в голове вопросы, даже ночью, лежа без сна, все крутил в голове историю, искал ответы. Выбирал подходящие, как красивую гальку с каменистого берега, раскладывал их в узор. История раскрывалась медленно. То один кусочек сцеплялся с другим, то второй. Они сливались, как шарики ртути, как магниты, подтягивались друг к другу, и каждый ответ тянул за собой еще десять вопросов. Чтобы случайно не упустить детали, Майкл завел блокнот. Попытался изложить историю связно — но не сумел, получалась какая-то ерунда. Хватался за одно, за другое, перескакивал из начала в конец, забегал вперед, сам запутывался. Пришлось рисовать — с этим у него выходило гладко, несмотря на корявость.

Он чирикал в блокноте схематичные кадры. Вот кит с белым брюхом — и маленький человек. Вот еще человек, у себя дома, сидит за компом. Вот гуляет в огромных наушниках. А вот море, пляж, огромный валун, на нем сидит человек. Снова кит, он один. Опять человек, он в машине, но не за рулем. Едет куда-то. Спит у дороги. Пьет из ручья.

Где-то ближе к концу он вдруг понял — это история Уизли. Он ведь хотел необычное, так? Будет ему необычное. Такого он еще точно не слышал.

— Я могу рассказать про тебя, — однажды сказал Майкл.

Он был готов. История сложилась в единое полотно, он знал о ней столько, что боялся — рассказывать придется долго. Проще было бы показать Уизли наброски, все эти кривые эскизы, которые Майкл обводил в рамочки, будто комикс (если Фредди смогла нарисовать комикс — он и подавно может!). Но Уизли было трудно напрягать глаза, а в своем умении болтать Майкл был уверен, так что он мог и не показывать, а просто рассказать, как все сложилось.

Уизли заинтересованно поднял брови и улыбнулся.

— Я думал, ты уже забыл.

— Нет, — с энтузиазмом сказал Майкл. — Я придумал. Давай спустимся, — он махнул рукой в сторону океана. — Тебе понравится.

Уизли недоверчиво хмыкнул. Залез пальцем под темные очки, почесал нос.

— Интригуешь, — признался он. — Инопланетяне там будут?

— Кто? — переспросил Майкл, давным-давно выкинувший из головы первую идею. — Нет. Это не про них. Но это не хуже.

Они спустились к широкой полосе песка, остановились под пальмами. Океан шумел, накатывая на берег. Яркие треугольные паруса виндсерферов то взмывали вверх, то скрывались за волнами. Ветер был свежий, крепкий, зеленая бахрома пальм шуршала под ним, как пакет, которым играется кот.

— Валяй, — предложил Уизли, сцепляя пальцы на животе. — Читай.

Майкл сел на песок, скрестил ноги.

— Это не рассказ, — предупредил он. — Я так не умею. Это вроде комикса. Но я все расскажу, что нарисовано. Тут немного.

— Много, немного… Как будто я куда-то тороплюсь, — благодушно сказал Уизли.

Майкл нервно поерзал на песке, перелистал блокнот туда-сюда, будто ему нужно было освежить в памяти эти картинки.

— В общем, — начал он, облизав губы, — жил один парень. Он был немного странным. Или нет, не немного. Неважно, короче — странным. У него был такой пунктик, проблема даже — он не мог общаться с людьми. Не то чтобы он не умел — он умел. Он мог говорить, в смысле, у него не было никаких травм, там, со слухом, с голосом. Просто ему было сложно. Он не выходил из дома, избегал телефонов. Не мог даже смотреть людям в глаза.

Уизли издал тихий звук, будто хотел что-то спросить, но передумал. Судя по его лицу, начало и правда казалось ему интригующим.

— Он был аутистом, я думаю, — сказал Майкл. — Разговаривать с людьми ему было больно. Он не выносил, когда его трогают, даже когда на него смотрят — сразу сжимался, втягивал голову в плечи. Прятался. Он почти всю свою жизнь провел в одной комнате.

— Его кто-то запер?.. — с интересом спросил Уизли.