6001fbbe-81d2-472b-a1a3-fa8f482a95dd

- Остальные падшие дети празднуют. Они, наконец, свободны. Даже Светлые не встанут у

них на пути. Но они опасаются, что в конечном итоге будет еще хуже.

Я улыбаюсь, представляя тех людей, которые теперь вольны любить и быть теми, кем они

захотят. Я представляю, что есть гораздо больше, таких как они, которые прячутся из

страха быть наказанными.

- Денни знает твою мать. Между ними что-то было.

Это не вопрос.

- Да. Ему более 400 лет. Он знал мою мать, когда они были детьми. В молодости они

полюбили друг друга, но он не был достойным, чтобы сделать ее своей женой. Она была

обручена со Ставросом, и я не думаю, что Денни забудет про это.

Я киваю, мысленно молясь за греховно сексуального рокера и королеву. Делия была

молодой девушкой, влюбившись однажды. У нее были мечты, надежды и планы на

будущее.

Но политика и жажда наживы все изменило. А Ставрос... он просто мастер высасывать

радость из самого мозга костей. Может, у Делии будет еще один шанс с Денни. Возможно,

она снова научится любить.

- Я подозреваю, что он вернется к ней, чтобы вместе править, - говорит Нико, читая мои

мысли. - Ты ведь знаешь, сейчас она правящая королева. Она захочет обзавестись

советником помимо прочего.

- А что насчет тебя? Ты вернешься?

Я слышу шелест ткани, говорящий о пожатии плеч.

- Возможно, если она позовет меня.

- А Дориан? - я морщусь, когда произношу его имя, представляя, как он принимает трон

Темных. - Ты будешь служить ему, как только он станет королем?

- Если потребует. - Нико замолкает, но я все еще слышу вопрос, вертящейся у него на

языке. Ему даже не надо спрашивать.

- А ты? Ты будешь служить ему?

Я заставляю себя сосредоточиться на том, как поднимается и опускается грудь Дориана,

напоминая мне, что он жив. Сейчас он в безопасности. Вот что важно.

- Не знаю. - Я касаюсь его лица, кольцо которое он дал мне (на моей левой руке), мерцает

в тусклом свете свечей. То самое, которое издевательски говорит мне, что я никто, а всего

лишь фаворитка.

- Он не захочет... меня. Не такая женщина должна быть рядом с Королём.

Молчание Нико говорит о многом. Он знает, что я права. Дориан никогда не женится на

мне. И как только он станет Королем, ему потребуется жена. Только так у него сможет

появится наследник.

От кого-то другого, но не от меня.

- Ты спасла его, чтобы отпустить.

- Да.

- Ты знала, что это значит и все равно пошла на это. Ты рисковала своей жизнью ради

него, зная, что это ничего не изменит.

-Да.

Нико ехидно смеется. Я смотрю на него, как он подпирает руками голову.

- Что это за любовь? Как может нечто такое, что должно приносить тебе радость и

триумф, причиняет так много боли?

- Это не любовь. Это безумие.

Подняв голову, он встречается со мной взглядом. Я вижу, что боль от любви, о которой он

говорил было не для меня или Дориана, а для него. Это его боль, его страдания. Я не

единственная, кто сошел с ума.

- Почему мы позволяем им так с нами поступать? - переходя на шепот, спрашивает он.

- Поступать как?

- Бросать нас. - Почти скрывающая за тенями, сверкающая частичка скатывает по его

щеке.

- Потому что мы идиоты. И потому что лучше у нас будет счастливый миг, чем целая

жизнь в одиночестве.

Нико прочищает горло, словно мои слова душат его. Я отворачиваюсь, позволяя ему

остаться со своей боль в одиночестве.

- Мы любим недостойных, - бормочет он. - Мы спасаем тех, кто этого не заслуживает. -

Это болезнь. Мазохизм.

Я киваю, но не произношу ни слова. Мы уже все сказали.

Остальные периодически проверяют нас, чтобы посмотреть есть ли какие-нибудь

изменения. Теперь настала очередь Ларса, его потрепанный вид, говорит мне, что он

устал. Спасение Дориана стало для него серьезным ударом, и он на последнем издыхании.

Когда он наклоняется, чтобы проверить Дориана, я нежно хватаю его за руку.

- Ларс, ты так много отдал себя. Я могу что-нибудь сделать?

Как я и ожидала, он просто качает головой. Дыхание - это интимный акт, которое

разделяют любовники. Отдать себя Ларсу... он вбирает меня внутрь себя... это как-то

неправильно.

- Я ценю твое предложение, но вынужден отказаться, - говорит он, одаривая меня теплой

улыбкой.

Я в ответ киваю.

- Просто дай мне знать, если станет совсем...

Боль.

Такая, такая невыносимая боль.

Которая разрывает мою спину, рассекает кожу, сухожилия и кости. Разрезает меня

напополам сверкающим горячим мачете. Я кричу, едва не падая на пол. Сильные руки

единственное, что удерживает меня наверху, а мои глаза так крепко закрыты, что я не

могу сказать кто это.

- Сними ее с меня! Сними! - кричу я, царапая пальцами рубашку.

Тут же рвется ткань, и прохладный воздух обдает мою кожу. Все-таки этого недостаточно,

чтобы погасить огонь, ползущий по спине.

Я ощущаю запах горелой плоти и вкус рвоты на языке. Сглотнув ее, я благодарна тому,

что почти ничего не ела.

Мое дрожащее тело начинает покачиваться, как вдруг все меркнет.