621516

– Вот в Интернете все такие борзые, прям смешно представить. «Эвфемизмы», «я сам знаю, что писать»… Ля-ля-ля, в реале-то, небось, зассал бы такое мне в лицо говорить.

– Да без базара – давай встретимся, говори, где, и когда.

– Через час на Красной Площади, рядом с Макдаком.

– Заметано.

– Ты в чем будешь?

– В костюме, мать его, Кролика! В обычной одежде. Я притащу с собой табличку: «Встреча клуба юных натуралистов».

– Натуралистов. Да, очень смешно.

***

Ваня стоял возле парапета, переминаясь с ноги на ногу. Как назло пошел снег. Перед выходом он так злился, что забыл перчатки и шарф, а теперь их очень не хватало. Январский ветер, мерзкая столичная слякоть и насморк, который не отставал от него зимой ни на шаг. Чудовищное чувство. Размахивать плакатом весело было только первые пять минут, а потом он начал замечать странные взгляды туристов и потихоньку свернул лавочку. Только иногда вяло взмахивал листочком и тут же убирал его за пазуху.

Когда в очередной раз он использовал свою странную альтернативу костюму Кролика, вдали кто-то приветственно махнул рукой. Без очков Ваня не мог различить его фигуру, а надевать для этой встречи позорные стеклышки не хотел – итак, небось, окажется младше. Игрушка-то не для маленьких, хоть там и встречаются самые разные случайные персонажи.

По мере приближения фигуры, Ваня воспринимал все больше подробностей, и когда между ними оставалась всего пара шагов, уже хотел припустить изо всех сил по направлению к ближайшей станции. До «Александровского сада», кажется, бежать минут пять, не больше?

– Привет, – улыбнулся товарищ по ролевке. Он невозмутимо протягивал руку Ване, хотя уже сейчас было понятно, какая колоссальная социальная пропасть разделяет их. Ваня протянул руку и ухватился за чужие пальцы, с тоской подумав о том, что сейчас его собственная ладонь была «влажной от волнения». Да, не так он представлял себе эти разборки. Ладно бы еще просто старше, а тут…

Высокий, на голову выше самого Вани, парень с улыбкой голливудской кинозвезды и фигурой порно-актера, которая проглядывала даже сквозь кожаную куртку. Рельеф такого уровня не спрятать и за пуховиком. Ваня навскидку дал красавцу двадцать пять, но с тем же успехом ему могло быть и тридцать. Небось чувствует себя сейчас педофилом.

– Слушай, а тебе восемнадцать-то есть? – словно читая его мысли, осведомился «Ален Делон».

– Я на втором курсе, – буркнул Ваня, – три месяца назад стукнуло.

– Уф, ну, ладно, – довольно улыбнулся красавчик. – Привяжутся еще менты, мало ли. Пойдем, кофе выпьем, что ли?

Ваня был совсем не против выпить кофе, но денег с собой он не взял по той же причине, по которой не прихватил шарф и шапку. Признаваться в этом было неловко.

– Не парься, я куплю тебе каппучино. Считай, что это взятка. Я куплю тебе кофе, а ты удалишь этот гребанный жезл. Честное слово, ну, кто так пишет?

– Да ведь даже в женских романах такое печатают! – сорвался Иван. Тема, из-за которой они так резко решили встретиться, была для него настоящим камнем преткновения во многих спорах. – Постоянно везде эти жезлы. Что мне, писать член?!

– Да не ори ты, в самом деле, – шикнул красавец, – вон, уже леди оборачиваться начали. Слушай, ну раз тебе так принципиально не писать слово «член», найди какой-то другой оборот. Можешь вообще не писать про этот гребанный «член», пиши про ощущения, про то, что там ты чувствуешь, как там тебе хорошо. Ну мало ли, как можно написать-то!

– Слушай, … – Ваня хотел обратиться к собеседнику по имени, но только теперь понял, что не знает его.

– Кирилл, Кир, – подсказал красавец.

– Ваня, – он еще раз протянул руку.

«Опять влажная, что ж такое-то!»

– Кир, послушай, вот я ведь не лезу к тебе, когда ты там пишешь про свои бабочки в животе!

– Это был юмор, простая отсылка к стереотипным работам!

Ваня отметил, что в реальности, когда Кирилл злился, он смешно хмурит брови, так что становится похож на щенка мопса.

– Ты чего ржешь?!

– Ничего-ничего, просто у тебя выражение лица забавное, – поспешно извинился Иван.

– Вот ведь ты зараза, а! – то ли возмутился, то ли восхитился Кир. – Слушай, а, на самом деле, ты… ну, пробовал? Я не лезу, просто мне интересно.

– Чего пробовал? – не понял Ваня.

– Ну, то, что ты пишешь… секс.

– В смысле девственник я или нет? – удивился Иван. – Ну, мне восемнадцать, живу в общаге, сам-то как думаешь?

– Я про такой секс, о котором ты пишешь, – Кирилл попытался изобразить на своем шикарном лице многозначительность. В его исполнении она вышла очень пошлой, и Ваня покраснел.

– Нет, конечно, я что, дебил, что ли? Девчонки писаются кипятком, вот и пишу, – отмахнулся он.

– Понятно, – протянул в ответ Кир и переключился на кофе. Его как будто вовсе перестало интересовать присутствие Вани рядом.

– А ты сам? – насторожился Иван.

– Я – гей, – просто ответил Кирилл. Как бы между прочим. И снова погрузился в кофе.

– Да ладно тебе, серьезно?! – Ваня даже не сразу поверил, что сидит рядом с настоящим геем. Писать про них он мог уже с закрытыми глазами, но чтоб вот так, вживую. – Давно?!