64

Махинации Футаватари тем не ограничились. Его внимание привлекла пресса. Решив, что мятежа уголовного розыска недостаточно для того, чтобы закрепить за префектурой Д. статус «нового Далласа», он решил зайти одновременно с нескольких сторон. Отношения полиции с прессой оставляли желать лучшего. После скандала с сокрытием персональных данных журналисты угрожали бойкотировать визит комиссара. Футаватари пытался нейтрализовать всех, кто был против бойкота, в первую очередь – управление по связям со СМИ. И своей главной мишенью он сделал Миками, директора по связям с прессой. Конечно, они были пешками на одной и той же доске, но их частые встречи оказались вовсе не случайными. Обычно они встречались один-два раза в год. Желая вызвать раздражение Миками, Футаватари все время попадался ему на глаза. После того как Миками узнал о планах Токио захватить власть над уголовным розыском, его злость на НПА достигла своего пика. Футаватари решил нанести решающий удар, подвергнув сомнению профессионализм Миками как детектива.

«Остынь. Ничего плохого не будет. Наоборот, результативность резко возрастет».

«Не воспринимай все настолько серьезно. Это символ, а кто занимает то или иное кресло, не имеет значения!»

Что же он еще тогда говорил?

«Все считают тебя превосходным сотрудником секретариата… Не пойми меня неправильно. Я собирался сделать тебе комплимент».

Футаватари хотел, чтобы Миками задумался над своим местом в организации. Он-то знал, все решат, что он – агент НПА, и в полной мере воспользовался этим недоразумением. Футаватари не сомневался, что Миками встанет на сторону уголовного розыска, несмотря на то что его перевели в административный департамент. Он решил, что Миками забудет о своем долге директора по связям с прессой и поможет «родному» департаменту, допустив, чтобы бойкот состоялся, и тем самым завершив превращение префектуры Д. в Даллас. Он был искренен в своем стремлении подтолкнуть Миками к действию. Наверное, именно так он всегда и работал. И все же… он произнес такие слова, каждое из них жгло, словно раскаленная кочерга… неужели все это было так уж необходимо для достижения его цели? Когда он понял, что проиграл, не смирился с поражением, скрыл удивление, узнав, что Миками предотвратил бойкот, одной фразой: «Признаю, с моей стороны имелись некоторые просчеты».

Все это время Футаватари пытался спасти уголовный розыск. И защитить префектуральное полицейское управление. Но Миками не испытывал никакой благодарности и не собирался хвалить Футаватари. Он исполнял свой долг представителя администрации. Не более и не менее.

«По крайней мере, все хорошо кончилось». Вот что он тогда сказал. После всех его интриг и махинаций похищение лишило его эндшпиля. Несмотря ни на что, обдумывая дело с самого начала, Миками видел перед собой Маэдзиму, который улыбался и махал рукой. Он больше не злился. Все сошлось, все пришло в равновесие.

Но…

Оставалась еще одна загадка. Кое-чего он по-прежнему не понимал. Каким оружием располагал Футаватари? Откуда он узнал о записке Коды? Точно не от Маэдзимы. Сведения о записке были засекречены; о ней знали только Мацуока и последние восемь директоров уголовного розыска, а также Урусибара, Кода, Какинума и Хиёси… Миками был уверен, что четыре оперативника ничего не сказали бы Футаватари. Кто же оставался? Если бы его попросили угадать…

Миками поднял голову. Первым делом он посмотрел на часы. Прошло уже двадцать три минуты. Он обернулся и увидел тщедушную фигуру Футаватари, который с трудом брел к нему против ветра.

– Закончил чистку?! – выкрикнул Миками заранее заготовленный вопрос.

Футаватари остановился метрах в трех от него и положил руку на декоративный столб. Хотя никто сюда не приходил, бетонный цилиндр был отмечен названиями и стрелками, указывающими на все большие и малые города префектуры.

– Нет, еще не совсем. Все любят оставлять за собой беспорядок. – Судя по его выражению, стало ясно, что его голова уже работает над следующим вопросом. – О чем ты хотел со мной поговорить?

– Не хочешь извиниться за опоздание?

– Скоро ты поймешь, почему я опоздал.

– Ага. – Миками подошел ближе и положил руку на колонну.

Футаватари отвернулся от ветра. Если бы его попросили угадать, он предположил бы, что о записке Футаватари намекнул Митио Осакабе. Миками своими глазами видел, как Футаватари заходит в дом директора, а потом выходит оттуда. Трудно было представить двух более разных людей, но кое-что их объединяло. Футаватари уже давно решил, что хочет стать директором уголовного розыска. Они с Осакабе встречались как два директора, прошлый и будущий. Наверное, тогда…

Миками понимал, что Футаватари ни в чем не признается, даже если спросить его напрямую. И потом, Миками не ради этого предложил ему встретиться.

– Уже составляешь план весенних перестановок?

Футаватари его как будто не слышал. Он словно превратился в кирпичную стену. Несомненно, такая привычка развилась у него за последнее время. Он воздвигал перед собой барьер всякий раз, как кто-то заговаривал с ним о кадровых перестановках.