666. Рождение зверя

Внезапно его охватила необъяснимая тревога. С очередной волной пришло чувство, которое он испытал, когда плыл по Москве-реке к берегу, спасаясь из горящего теплохода. Будто и сейчас какая-то сила может схватить его, совершенно беззащитного в водной стихии, и утянуть на дно. Он вдруг вспомнил про акул, которые должны водиться в этих широтах. Потемкин читал где-то, что на Сейшелах акулы на людей, как правило, не нападают. Но ведь на то они и правила, чтобы были исключения, и почему бы такому исключению не случиться именно с ним. В Шарм Эль Шейхе пару лет назад никому даже в самом страшном сне не привиделось бы, что местные акулы могут сожрать зазевавшегося туриста, а теперь всемирно известный курорт загибается из-за оттока отдыхающих. Кирилл резко развернулся и поплыл к пляжу. Однако чем сильнее он греб, тем дальше становился берег. «Течение, блядь, вот же я попал!» – Его охватила паника, пронизывающая тело холодом и сводящая судорогой конечности. Оставалось лишь надеяться, что спасатели с вышки заметят и придут на помощь. Но никакого движения на пляже не наблюдалось. Он уже совсем отчаялся, как вдруг ощутил, что невесть откуда взявшийся даже не теплый уже, а горячий поток подхватил его и понес вперед. Это течение Эль-Ниньо было не просто весьма кстати, оно было чудесно по своей природе. Кириллу почти не требовалось плыть – земля приближалась медленно, но неумолимо. Потемкин перевернулся на спину, раскинул руки. И тут перед ним распахнулось небо – бездонное синее небо, закрывающее собою все. Вокруг не было ничего, кроме неба. Он парил в нем, слушая океан, из глубин которого доносились какие-то загадочные звуки. Ничто не могло быть совершенней, чем бездна над его головой, в которой не видно никакого пятна, никакого изъяна. Это было не просто пространство между землей и космосом, заполненное смесью азота и кислорода. Безупречная синева дышала, она что-то говорила ему и манила к себе. Оттуда к нему шел какой-то тревожный сигнал. Потемкин приподнял голову, чтобы лучше расслышать его, но услышал совсем другое.

– Вау! Да ты великолепный пловец!

Это была, конечно, Сара. То, что она стояла рядом по грудь в воде, означало, что Кирилла принесло к берегу. Слегка покачиваясь, он тоже встал на ноги.

– До Майкла Фелпса мне далеко, дорогая, – заметил он, прочищая уши.

– А я видела тут Майкла, – засмеялась Пэйлин. – Если хочешь, можем устроить товарищеский заплыв.

– Надо же! Здесь столько интересных людей.

– Это как раз то самое место, где интересные люди встречаются.

Кирилл шутливо брызнул на нее водой от набегающей волны.

– А Мишель Обаму ты тут, случайно, не видела?

– Эти ниггеры выращивают свою марихуану на лужайке Белого дома, – презрительно усмехнулась Пэйлин. – Может, она тут и нарисуется, но попозже. Кстати, мы на пляж идем, сладенький?

– Конечно.

Они вылезли из воды и двинулись обратно к шатрам. В противоположном направлении, мурлыкая себе что-то под нос, прошла актриса Линдси Лохан. Enfant terrible[50] Голливуда была уже изрядно пьяна и тащила за окольцованную розовым браслетом руку очередную пассию. Та, впрочем, не особенно сопротивлялась. Посмотрев на шатры издалека, Кирилл сначала подумал, что Роланд до сих пор сидит с Тимошенко. Только уже подойдя ближе, он увидел, что место халдея занял Лакшми Миттал. Они с Юлией душевно болтали о чем-то, периодически прерывая разговор смехом.

– Бойцы вспоминали минувшие дни в «Криворожстали», где вместе рубились они, – произнес Потемкин по-русски.

– Что ты сказал? – спросила Сара.

– Так, ничего. Это по-нашему, по-украински.

– Пойдешь к нам? Мы тебя познакомим со старым другом.

Предложение было, конечно, заманчивое. Любой пиарщик дорого отдал бы, чтобы вот так, запросто, поболтать с Лакшми. Но эта буренка Кириллу уже порядком надоела. А общаться с Тимошенко ему не хотелось тем более. По крайней мере сейчас.

– Нет, Сара, извини. Мне хотелось бы осмотреть местные достопримечательности.

– Отлично! – не без досады улыбнулась Сара. – Какой там у тебя номер?

Кирилл показал ей браслет.

– Я тебя найду, красавчик. – Экс-губернаторша сделала руками жест, будто стреляет в него из ружья.

Помахав на прощание, она пошла к своим. «Лучшее доказательство теоремы об американском стиле знакомства, – отметил Потемкин. – Тем более, что более типичной американки, пожалуй, не сыщешь». Однако в том, что касается исследования острова, он сказал чистую правду: в нем и впрямь проснулся великий путешественник – Сенкевич, Тур Хейердал и Жак-Ив Кусто в одном флаконе. Он заглянул в свой шатер, обтерся полотенцем, накинул нехитрую одежку и отправился изучать Белу. По внутреннему плану следующим пунктом назначения были Елисейские поля. Маршрут к ним пролегал в обратном направлении – сквозь здание отеля. Около лифтов Потемкин остановился, раздумывая, не взять ли ему сигвей. Однако, во-первых, он не умел на нем ездить, а во-вторых, пешие прогулки еще никому не повредили. «В конце концов, никогда не поздно оседлать такую штуковину в другом месте», – решил он и двинулся дальше.