Зал зааплодировал. Было видно, как переводчица судорожно пытается донести до гостей тонкости искрометного русского юмора от Урганта и Цекало. На сцену вышли лохматые и бородатые мужики в посконных черных рубахах и взялись за инструменты, которые, видимо, уже были настроены. Через минуту к ним присоединилась основательница, душа и солистка группы. 25-летняя Пелагея была действительно хороша. Настоящая русская красавица – в меру дородная, в меру изящная. Она была одета в длинное черное шелковое платье с кружевами по рукавам и орнаментом на груди. В этом узоре Потемкин различил колесо Дхармы с восемью спицами, у которых концы загибались лезвиями косы так, что вся фигура напоминала коловрат. «Интересно, куда смотрят борцы с экстремизмом? – задумался Кирилл. – Хотя и в товарном знаке фирмы Columbia на куртках и штанах можно рассмотреть свастику».
– Господин Потемкин, – обратилась к нему Собчак. – Вот у девушки фамилия – Ханова. А у вас отчество – Ханович. Откуда это происходит?
– Не могу вам сказать за Пелагею, но у меня это происходит от Чингисхана, – ответил Потемкин, пытаясь выглядеть серьезным. – Я его прямой потомок. По легенде, в нашем роду должен воплотиться великий император вселенной.
Собчак прыснула со смеху. Брегоут старался быть в струе.
– Да, Кирилл, с имиджем у вас, смотрю, полный порядок! – отметил он. – Вы и впрямь специалист.
В этот момент Пелагея начала исполнять песню «Ой, да не вечер» в рок-обработке. По мере того как она пела, подключались барабанщик, гитаристы и мужик с баяном, который одновременно был клавишником. Зал был очарован мощным голосом, который проникал куда-то в подкорку. На плазменной панели мелькали пейзажи среднерусской возвышенности. Уходя в драйв, гитаристы ударили в полную мощь, окончательно превратив старинный казацкий мотив в хард-рок-перформанс.
Зал уже пел хором. Когда они закончили, пространство взорвалось аплодисментами. Пелагея взяла микрофон.
– Спасибо, люди добрые! Никита Сергеевич сказал, что завтра День Ивана Купалы. Это так. Но этот христианский праздник совпадает с днем древнего русского Купало, который является богом плодородия. По славянским легендам, в ночь на Купалу происходит соединение огня и воды и случаются разные чудеса. Принято прыгать через костер и купаться в воде. В эту ночь нельзя спать, потому что вся нечисть – ведьмы, колдуны, лешие, домовые, русалки, оборотни – обретает особую силу. А еще желаю вам найти цветок папоротника, чтобы исполнилось ваше самое заветное желание.
Музыканты взяли паузу. Кирилл на правах самоназначенного виночерпия наполнил сидящим за столом посуду:
– Ну что же, давайте за цветок папоротника! Будем видеть клады и сокровища несметные!
Они подняли бокалы и чокнулись.
– Господа, мы вас покинем ненадолго, мне надо там с девочками поболтать, – сказала Ксения.
Она прихватила Капкова и упорхнула куда-то в зал.
– Да, Борис, пойдемте, мне вас надо кое с кем познакомить. – Арсентьев тоже встал и взял своего знакомого под локоть. – Кирилл, не скучай.
Потемкин остался один. Когда человек находится в состоянии аффекта, вызванного внешними факторами – разговором или перформансом, мелкие физиологические потребности отступают на второй план. Теперь Кириллу резко захотелось сразу и поесть, и отлить. Он решил, что сначала лучше сделать второе. По всем правилам искомое заведение должно было находиться где-то в конце зала. Он двинулся в сторону кормы, без труда нашел ватерклозет и справил нужду. Отделанный «под мрамор» туалет был пустым и чистым. Тщательно вымыв руки жидким мылом, Кирилл посмотрел на себя в зеркало и поправил влажными пальцами растрепавшиеся короткие волосы. Глаза у него, однако, были красными и уставшими. «Мда, пить надо меньше». Потемкин вытер руки бумажным полотенцем и двинулся прочь.
Едва открыв дверь, он нос к носу столкнулся с Мандровой, которая выходила из аналогичного заведения напротив, предназначенного для дам.
– Кира, пупсик! Ты!
– Надо же! Привет, дорогая. А я и не знал, что ты здесь.
– Куда ж они без меня. Ты с кем тусуешься? Пойдем туда?
Из зала доносился грохот – «Пелагея» запустила очередной хит. Тут Потемкин увидел прислоненный к стене большой рекламный штендер, на котором красовалась все та же цитата из Конфуция про человека, который расширяет Путь. Он зачем-то подошел к нему и чуть отодвинул в сторону. За штендером, в глухой стене, была дверь.
– Интересно, – сказал Кирилл и дернул за ручку.
Дверь открылась, пахнуло свежим воздухом.
– Кира, ты всегда суешь свой нос туда, куда не просят? – игриво спросила Римма.
– Ага. Пойдем поглядим.
– Ты на что-то намекаешь?