6b605911e5f84b74a523a9100b3cfeb5

прилагаю. Не знаю ничего об этом месте. Может, кто-то знает? Если

кто-то заинтересован забрать, то обратитесь туда.

Комментарии:

21:22 Это не приют, это городская усыпалка. Котов там не держат.

21:23 Они её понесли на капельницу. Какая усыпалка?

21:24 И дали телефон, указанный в моём посте, на случай, если

найдётся ей дом.

21:26 Если вам небезразличен котёнок, то вы должны знать, что после

определённого времени там всех усыпляют, освобождают клетки, им

там держать негде, знаю по опыту.

Инга решила рискнуть. Инга поехала по данному в объявлении адресу, зашла в кричащий, вопящий дворик, постучала в двери и

представилась:

– Здравствуйте, меня зовут Инга, я фотограф-любитель. Я очень

хорошо умею фотографировать собак и котов. Я хочу открыть

страницу в интернете и публиковать на ней фотографии животных из

вашего приюта. Мне сказали, что раз в какое-то время вам приходится

усыплять всех животных, и, может быть, мои фотографии помогут хотя

бы кому-то из них найти хозяев. Вот.

Молодая женщина смотрела на Ингу, машинально перекладывая

бумажки из одной огромной папки в другую.

– Здравствуйте. И ты теперь думаешь, что мы звери?

– Я ничего не думаю. – Инга положила перед собой фотоаппарат, защищаясь. – Я думаю, что это ваша работа. Я думаю, что вы сами не

рады, но надо освобождать клетки.

Женщина продолжала перекладывать бумаги, смотрела на Ингу

равнодушно.

– К вам приходят волонтёры? Фотографы? Я подумала, что если люди

увидят, если узнают, то, может быть, что-то изменится.

Молодая женщина за стойкой продолжала молчать.

– Я хотела познакомиться, представиться. Тут недавно писали, к вам

котёнка привезли, и доктора Виктор и Борис его спасли. Это реальные

люди?

– Борис?! – крикнула женщина, а через несколько секунд за её спиной

отворилась дверь, и в приёмное помещение вошёл мужчина.

– Да.

– Вот, Инга, она фотограф, хочет донести до общества.

– Что?

Повисла пауза, женщина-секретарь посмотрела на Ингу, передавая ей

право голоса.

– Я слышала, что вам приходится усыплять животных, потому что

места для всех нет, я думала, что если начну их фотографировать, то

люди узнают и может быть...

– А, ну давай, – перебил её доктор и сделал приглашающий жест, –

проходи.

Инга расслабилась, двинулась ему навстречу, немного замялась в

поисках прохода через высокую стойку, встретилась с удивлённым

взглядом секретаря.

– У нас как раз сегодня такой день, освобождение клеток. – Борис уже

повернулся к Инге спиной, говорил с нею на ходу. – Мы, конечно, не

всех прям того, но много, ты тоже думаешь, что мы звери, да?

– Как, сегодня? – Инга остановилась, ноги её стали тяжёлыми и очень

горячими.

Борис открыл двери в рабочее помещение, и на неё навалились: запах, шум, лай, скрежет, лязг, ячейки клеток рядами в два этажа, кафель, коридор, не такой, как она видела на редких снимках в интернете о

днях освобождения клеток, совсем другой коридор, незнакомый; прутья, уши, носы, движение, блестящие глаза, чёрные подушечки лап

сквозь прутья, жизнь, много плохой жизни и много движения.

– Я думала, я думала… – Инга поняла, что стоит ей увидеть целиком

то, что скрывалось за размытыми образами по ту сторону двери, и она

уже не сможет продолжить есть, спать, втыкать, жить-нежить, фотографировать котиков и думать, что она в силах что-либо изменить.

– Что случилось? Я был уверен, тебя специально прислали. Прям

подгадали! Я даже друзьям не могу рассказать о своей работе, и вдруг

такое совпадение.

– Нет, я просто прочитала, доктор Виктор и доктор Борис в городской

усыпалке помогли котёнку, и подумала, что везде же люди и что если я

буду фотографировать животных и выставлять их на странице в

интернете до… до того как их время выйдет, то, может, кого-то удастся

спасти?

– А… – Доктор Борис, или, может быть, Виктор, задержался в дверях и

посмотрел на Ингу. – Но ты можешь заснять то, что будет сегодня.

Если ты обязуешься не снимать никого из персонала, но честно, чтобы

мне не пришлось за тобой следить, да? Это тоже может помочь людям

понять, разве нет? – Доктор снова раскрыл руки в приглашающем

жесте.

– Нет, – Инга сделала шаг назад, – нет.

И разрыдалась. Она представила себе, как появляются чёрные пакеты

для тел, а потом глаза и очередь из мокрых носов, которые будут

суетиться и радоваться, что к ним кто-то пришёл в гости, что кто-то

выводит их из клетки… чтобы что? Погулять? Да? Покормить?

Погладить? Хозяин? Любопытство, радость, разочарование, боль

укола, медленное угасание и смерть.

– Нет, нет, нет! – Инга выставила перед собой руки, шагнула назад, зацепилась каблуком и упала бы, если бы её не подхватили в четыре

руки молодая женщина и уставший доктор Борис, а может быть, Виктор.

Плачущую девушку усадили на скамейку, спиной к приёмной, спиной

к двери.

– У тебя собака-то есть? – спросил доктор и подал ей стаканчик с

водой.

Инга покачала головой, захлебнулась, холодная как лёд вода сбила

рыдания, но дыхание отказывалось возвращаться.

– Что так? – ещё воды.

– Не хотела ответственность брать, не могу я. Чужих собак люблю, а

сама боюсь, что не справлюсь.

– Ясно. – Доктор подал ещё стакан воды. – Тоже понятно. Ты приходи