6fe33687fe1e42e8f005473e4c927e62

- Да, – сдержанно подтвердила Кенди. – Именно так. Во Франции я встретила Терруза Грандчестера. Впрочем, не совсем верно называть это встречей. Он поступил в военно-полевой госпиталь, где я работала, без сознания с двумя очень тяжелыми ранами. Его прооперировали, но раны были слишком тяжелыми. К тому же, попала грязь и началась лихорадка. Доктора сомневались в том, что он выживет.

Кенди сделала паузу и задумчиво посмотрела в темнеющее небо за окном. Альберт и Арчи молчали и выжидающе смотрели на нее, не в силах поверить в услышанное. Это казалось слишком невероятным. В Америке она и Терри постоянно ходили друг рядом с другом. Их разделяли всего лишь сотня-другая миль между Чикаго и Нью-Йорком, а иной раз – несколько десятков метров зрительного зала или несколько ступеней лестницы… Но всякий раз они умудрялись пройти мимо, так и не встретившись. Словно насмешница-судьба играла с ними в какую-то забавную игру, мешая им увидеть друг друга. Несколько не пройденных шагов, упущенное мгновение немедленно превращались в гигантскую непреодолимую пропасть, разделяющую их. А после того несчастного случая в Нью-Йоркском театре им, казалось, вообще больше не суждено увидеть друг друга. И вдруг Кенди говорит, что они встретились. И где! Во Франции. В охваченной военным хаосом стране, где их шанс встретиться был равен одному из миллиарда. И она говорит об этом походя, как бы между делом. И так спокойно и невозмутимо, словно это не имеет никакого значения.

Услышав имя Терри, Арчи заметно побледнел и изменился в лице. Совершенно пораженный и растерянный, он отчаянно и напряженно всматривался в невозмутимое лицо сидящей напротив девушки, выискивая в нем хоть малейший намек на те чувства, что некогда связывали ее и этого зарвавшегося зазнайку и хулигана, незаконнорожденного сына герцога Грандчестера. Арчи знал, что Кенди была влюблена в Терри. Она и не скрывала этого. Кенди вообще никогда не скрывала своих чувств. Хотелось бы и ему, Арчи, быть таким же простым, искренним и бескомпромиссным. Так же свободно и открыто выражать свои эмоции. Но, увы, он так не умел. А потому все, что ему оставалось – это затаиться где-нибудь в углу, на заднем плане, в ожидании, когда же его заметят, поймут и оценят. Но он был терпелив. Очень терпелив. Он умел ждать. Он долго ждал эту девушку. И если понадобится, он готов был ждать еще. Месяцы. Годы. Всю жизнь, если потребуется. Он почти убедил себя, что однажды Кенди сама заметит его чувства. Она поймет и оценит его терпение и преданность. И обязательно ответит ему тем же. И тогда… Эта вера еще более окрепла в тот день, когда Кенди вернулась из Нью-Йорка и сказала, что она и Терри расстались навсегда и вряд ли когда-нибудь еще увидятся. Тогда он не решился признаться ей в своих чувствах. Это был явно не подходящий момент. Кенди было слишком больно. Слишком свежи были воспоминания и раны прежней любви. Она не смогла бы принять его любовь, но могла перестать верить ему. Она перестала бы видеть в нем друга и наверняка отказалась бы от его поддержки. Он мог потерять и ее дружбу. И он предпочел промолчать и подождать более походящего момента. Он научился жить надеждой и лелеял ее в своем сердце вдали от посторонних глаз, как скряга – накопленное золото. И вот, когда момент настал, когда он почти решился признаться – все рухнуло в одночасье. Как сухой стебелек под натиском лавины. Они снова встретились! Кенди, его недосягаемая мечта, и Терри, его ненавистный счастливый соперник. Встретились там, где никто не мог этого ожидать. Во Франции, в самом сердце войны. Там, где бурлящая лава событий ежесекундно разбивала сотни людских судеб, ломая и подминая их под себя. Раскидывая на сотни миль, заставляя расставаться и забывать друг о друге. А они встретились! Какими тайными тропами они миновали этот жуткий водоворот? Как нашли друг друга в безумном вертепе миллионов человеческих жизней? Или это был очередной каприз насмешницы-судьбы? Только вот над кем она насмехалась? Должно быть, над ним, Арчибальдом О’Коннелом. В который раз поманила сладкой мечтой – и оставила с носом, лишь стоило ему повернуться к ней.

Вот она, его мечта. Мечта всей его жизни. Его единственная любовь. Сидит напротив и смотрит задумчивым взглядом в темнеющее за окном небо. О чем она сейчас думает? Разумеется, о Терри. О ком же еще? Но что значит для нее эта встреча во Франции? Просто воспоминание? Одно из многих, которые всплывают невзначай и тут же снова исчезают в небытие. Или возвращение прежних чувств? Арчи напряженно всматривался в лицо Кенди, словно силясь проникнуть в ее мысли. Но оно совершенно ничего не выражало, кроме застывших, словно камень, спокойствия, умиротворения и невозмутимости.

- Он выжил, – наконец снова заговорила Кенди. – Но незадолго до того, как он пришел в сознание, меня временно перевели в другой госпиталь, а когда я вернулась – его уже не было.

Она замолчала, и в воздухе повисла напряженная тишина.