7-е декабря

Степаша проснулся ближе к заходящему обеду. На столике у стенки лежал небольшой пакетик. Там стояла банка и десяток конфет «Батончик». Он открыл банку и слушал этот мягкий аромат: запах трав и пряность, которую он знает самого детства, — запах натурального, настоящего мёда! Насладившись запахом, он попробовал одну конфету. В её обёртке лежала маленькая бумажка, на которой было изображено пара символов, напоминающих сердечко и слова: «Поправляйся, солнце!».

На душе мальчика стало так тепло, странно и необычно. Переворачивая календарь, он заметил на полу записку, сложенную в квадратик и закрепленную скотчем. Степа взял эту записку и подошёл к окну.

Открывая её, Стёпа увидел, что на одной из сторон было подписано красивым почерком: «Люда».

На развороте была приклеена фотография девушки с черными волосами по плечи, на взгляд, с высоким ростом, и, скорее всего, с возрастом около 19-ти лет. На самом листке было целое послание, внизу которого была целая поляна с кучей мелких цветочков:

«Привет, Степа. Я не бросаю попытки отправить тебе письмо. В этот раз я приклеила его на дно банки с мёдом. Надеюсь, у тебя все хорошо. Нет, я верю, что у тебя все хорошо. Я не хочу тебя пугать и давать ложные надежды, но если все выйдет, ты заживешь новой жизнью. Я очень сильно хочу тебя увидеть. Каждый раз, когда пишу тебе письмо, я надеюсь, что дядя не найдёт и не отправит его в урну. Ещё я узнала, что ты заболел. Твой дедушка, когда звонил, рассказал об этом. Как ты учишься? Надеюсь, всё хорошо. Я, честно, очень переживаю за тебя. Позвони, пожалуйста, если сможешь. Я смогу принять звонок 26, 27 ноября, а также 1 и 7 декабря. Номер написан под крышкой меда. Удачи, солнце.»

Мальчик молча поднял голову и смотрел в окно. Тусклый свет сквозь небесную гущу светил ему в глаза.

— Снег, — сказал Степа и с какой-то грустью смотрел на сотни падающих снежинок, безмятежно крутящихся в приятных ласках зимнего ветра.

Хлопок двери вывел его из транса печали и грусти. Это был дедушка. Степа быстро вытер глазки и, открыв мед, отодрал номер Люды с крышки, приклеив его под её же фото, сложил письмо как было и спрятал в кукле.

Дедушка вошел в комнату и сказал:

— Доброе утро, а чего у тебя глаза на мокром месте?

— Доброе утро, деда. Недавно проснулся просто, не выспался, зевнул, вот и вышло так, — ответил Степа.

— Ну ясно, внук, пошли чай пить?

— Да, конечно, — и пошли они пить чай.

Во время чаепития Степа спросил:

— А у нас есть телефон?

— Нет, мальчик мой, нет, — ответил дедушка.

— Жаль, я Ане хотел позвонить.

— Ну ничего, скоро поправишься, и вы обязательно встретитесь, поговорите.

Оставшийся день Степа ходил по комнатам, делал повседневные дела, но в голове была каша со всеми этими планами, теориями и письмами. У него стоял главный вопрос: чего хочет Люда?

30 Ноября

Степа с горем пополам, но выздоровел. Все дни его мучило это письмо. Он перечитывал его раз за разом, пытаясь найти хоть какой-то ответ. Да только чем чаще он его читал, тем тошнее ему становилось.

«А ведь и вправду я здесь, как в клетке, взаперти этого соснового бора. Я раньше никогда не задумывался, что ждет меня дальше? Каждый год я расту, и дедушка не молодеет. Таким темпом я останусь совсем один. Да и не могу же я вечно сидеть у дедушки на шеи. Я ведь ничего не знаю о мире, как все устроено. И я даже банально не ходил в школу, меня дедушка научил основам — и только. Кому же я, такой бездарь, сдамся? Я обязан позвонить Люде. Я обязан её увидеть».

Степа очень расстроился. Все эти мысли буквально съедали его рассудок. У него просто-напросто не было сил встать с кровати и перевернуть заведомые последние страницы календаря перед столь заведомым днем.

В последнее время дедушка тоже грустный ходил, да и проблемы со здоровьем досаждали его всё сильней и сильней.

Сейчас же он чистил снег перед входом в дом и остановку под приезд Анатолия Петровича. Вдруг он постучал в окно и показал мальчику, чтоб тот шёл к нему. Мальчик уже задался вопросом, но как только он увидел это солнечное личико в оконце, все вопросы ушли, а силы пришли к нему вновь. Степа быстро заправил кровать, оделся и параллельно почистил зубы. Через 7 минут он уже был за порогом дома, где на его шее повисла Анечка:

— Привет, Степа! — протяжно поздоровалась девочка.

— Привет, Ань… — с капелькой грусти ответил ей мальчик. Дедушка же в это время безмолвно затаился за дверью дома.

— Что-то случилось? Ты грустный какой-то, хотя вот передо мной стоишь здоровый вроде, — осматривая его, спросила Анечка.

Степа молчал, думая, что ответить. «Можно ли ей вообще доверять?» — размышлял он. Хотя у него и выбора особого не было. Все превращалось в казино, где была лишь одна кнопка: «all in». Он все рассказал… Глаза снова были на мокром месте, а его взгляд был направлен в серое небо, чтоб не показаться слабым.

— Тише… И спасибо за доверие, — Аня обняла мальчика, уткнув его лицо в свое плечо.