7 историй для девочек

Как было условленно, дворяне-гугеноты собрались в павильоне Франциска I, отперев его ключом, который, как мы знаем, был у де Муи. Вообразив себя хозяевами леса, они выставили кое-где дозорных, но легкие конники сменили белые перевязи на красные и благодаря этой хитроумной выдумке командира де Нансе неожиданным налетом сняли всех дозорных, не сделав ни одного выстрела.

После этого легкие конники продолжали двигаться облавой, окружая павильон; однако де Муи, ждавший короля Наваррского в конце дороги Фиалок, заметил, что красные перевязи не идут, а крадутся по-волчьи, и это сразу возбудило в нем подозрение. Он отъехал в сторону, чтобы его не увидели, и обратил внимание на то, как они все более сжимают круг, – очевидно, с целью прочесать лес и охватить все место сбора.

Одновременно в конце главной дороги он различил маячившие вдалеке белые эгретки и сверкающие аркебузы королевской охраны. Наконец он увидел и короля Карла IX, а в другой стороне и короля Наваррского. Тогда он взмахнул крест-накрест своей шляпой, что было условленным сигналом, означавшим: «Все пропало!»

Поняв его сигнал, король Наваррский повернул обратно и скрылся. Тотчас же де Муи вонзил шпоры в бока лошади, пустился удирать и на скаку предупредил Коконнаса и Ла Моля.

Карл IX, заметивший отсутствие Генриха и Маргариты, направился в сопровождении герцога Алансонского к павильону Франциска I, желая лично посмотреть, как будут Генрих и Маргарита выходить из домика выжлятников, куда он приказал запереть не только тех, кто находился в павильоне, но и тех, кто встретится в лесу.

Герцог Алансонский, вполне уверенный в успехе, скакал рядом с королем, страдавшим от острых болей, которые усиливали его плохое настроение.

– Ну! Ну! Давайте поскорее, – сказал король, подъехав. – Я тороплюсь домой. Тащите этих нечестивцев из их норы. Сегодня день святого Власия, а он в родстве со святым Варфоломеем.

По слову короля стена из пик и аркебуз пришла в движение: всех гугенотов, захваченных в лесу и в павильоне, вывели наружу. Но среди них не было ни Маргариты, ни короля Наваррского, ни де Муи.

– Ну а где же Генрих? Где Марго? – спросил король. – Вы, Алансон, ручались мне, что они здесь, и – смерть чертям! – подайте их!

– Сир, короля Наваррского и королевы мы даже не видали, – ответил де Нансе.

– Да вон они, – сказала герцогиня Невэрская.

Действительно, в конце тропинки, со стороны реки, вдруг появились Генрих и Маргарита – оба спокойные, как ни в чем не бывало: держа на руке по соколу и любовно прижимаясь один к другому, они скакали бок о бок с таким искусством, что создавалось впечатление, будто их лошади слюбились тоже и шли голова в голову, как бы ласкаясь.

Тогда-то разъяренный герцог Алансонский дал приказ обыскать все крутом, и легкие конники наткнулись на Коконнаса и Ла Моля, укрывшихся под сенью из плюща.

Их тоже вывели королевские телохранители, которые образовали вокруг них круг, взяв за руки друг друга. Но поскольку оба друга не были королями, то и не смогли придать себе такой же бодрый вид, как Генрих Наваррский и Маргарита: Ла Моль сильно побледнел, а Коконнас густо покраснел.

II. Расследование

Когда обоих молодых людей вводили в этот круг, их поразило зрелище действительно незабываемое.

Карл IX, как мы уже о том сказали, наблюдал проходивших перед ним дворян-гугенотов, которых его стража выводила одного вслед за другим из домика выжлятников.

Король и герцог Алансонский следили ничего не выражавшим взглядом за этим шествием, ожидая, что наконец появится оттуда и король Наваррский. Ожидание обмануло их.

Но этого было мало, оставалось неизвестным, куда же делись Генрих и Маргарита. И вот когда в конце тропинки появились молодые супруги, герцог Алансонский побледнел, у Карла же отлегло от сердца; совершенно безотчетно ему очень хотелось, чтобы вся эта затея его брата обернулась против него же.

– Опять ускользнул! – прошептал герцог.

В эту минуту приступ жестокой боли потряс Карла: он выпустил поводья, схватился за бок и дико закричал. Генрих Наваррский поспешил к нему; но пока он проскакал двести шагов, отделявших его от короля, Карл пришел в себя.

– Откуда вы приехали, месье? – спросил он таким жестким тоном, что Маргарита взволновалась.

– Откуда?.. С охоты, брат мой! – ответила она.

– Охота была у реки, а не в лесу.

– Когда я отстал от охоты, чтобы посмотреть на цаплю, мой сокол унесся за фазаном, – сказал Генрих.

– Где же фазан?

– Вот он! Красивый петух, не правда ли?

И Генрих с самым невинным видом показал Карлу птицу, отливавшую пурпуром, золотом и синевой.

– Так, так! Ну, а заполевав фазана, почему не присоединились вы ко мне?

– Потому, что фазан полетел к охотничьему парку, сир; а спустившись опять к реке, мы увидали вас уже на полмили впереди, когда вы поднимались к лесу. И мы сейчас же поскакали вслед за вами, так как, участвуя в охоте, не хотели от нее отбиться.

– А вот эти дворяне тоже приглашены на охоту? – спросил Карл.

– Какие дворяне? – сказал Генрих, с недоумением озираясь.