7 принципов построения семейного счастья

К таким редким символам семейного счастья могут быть отнесены Николай и Елена Рерих, Альберт Швейцер и Елена Бреслау, Вил и Ариэль Дюрант, Пьер Кюри и Мария Скл од овская-Кюри. В значительной степени близки к этим парам Андрей Сахаров и Елена Боннэр, Михаил и Раиса Горбачевы. В них сила и энергия женщины направлялась на поддержание мощи магнетического поля вокруг мужчины-избранника. И в них служение женщины делу, находящемуся на недосягаемой высоте для понимания масс, не стало причиной замедления роста собственной личности; напротив, именно в этом праведном и благородном служении женщины сумели раскрыться и достичь невероятного по размаху и масштабу влияния на современников, да и на поколения потомков. Их жизнь была озарена счастливым поиском, светом пытливости и стала негаснущим факелом для тех людей, которые пожелают сделать свою жизнь осмысленной и продуктивной. Каждая из этих пар посвятила себя искреннему служению красоте и развитию, все они были сосредоточены на поиске великих истин, поэтому счастье посетило их и заключило в свои объятия. Они явили миру такую безупречную форму взаимоотношений, в которой супруги выступают равновеликими силами, самодостаточными личностями и способны дополнять друг друга, что открывает путь к духовному росту каждого. При этом их семьи всегда оставались единым организмом, стремящимся к совершенству так же неуклонно и не сбиваясь с маршрута, как птицы, летящие на юг и затем возвращающиеся с зимовья.

Слишком неоднозначны, многоцветны, хотя и не до конца раскрыты миссии Жан-Поля Сартра и Симоны де Бовуар, Дмитрия Мережковского и Зинаиды Гиппиус, Рихарда и Козимы Вагнер. Они прошли над миром, как кометы, задев человеческое мировоззрение и оставив на нем сложный и противоречивый отпечаток. Но несмотря на присутствие в этом отпечатке темного цвета, приглушившего яркость их миссии, имело место беззаветное, до самоотречения, совместное служение цели.

Гораздо больше примеров тех, кто стремился, но не добрался до семейной миссии, даже реализовав свою, одиночную. Если бы такие гиганты, как Огюст Роден и Пабло Пикассо, умели и стремились любить, они могли бы создать миссии. Первый – с несомненно выдающейся женщиной-скульптором Камиллой Клодель, второй – с оригинальной и выразительной художницей Фрасуазой Жило. Но неисправимые эгоцентрики, рассматривающие весь мир как глину для своих произведений, они не воспользовались шансом, данным судьбой. То же можно сказать и о Зигмунде Фрейде, Карле Юнге, Эрихе Фромме.

Важным пунктом семейной миссии является вовлеченность партнеров в общее дело; в тех же случаях, когда высший жизненный смысл формирует один, тогда как второму определяется лишь роль приложения к основному тексту, как в комнате с приглушенным, тусклым светом, сложно говорить о настоящей миссии. Чаще всего такой несправедливый удел доставался женам известных политиков и полководцев, ведомым своими целеустремленными партнерами. Примерами таких пар являются Цезарь и Кальпурния, Черчилль и Клементина, Бернард Шоу и Шарлотта, Маргарет Тэтчер и Дэнис Тэтчер. Молчание и созерцание отрезает путь к счастью, создает для ведомого невыносимое ощущение ограниченного маневра и даже ущербности, лишенности личностной содержательности…

Случается, что мужья и жены живут разными целями и формируют для себя несколько разные миссии, которые, как параллельные прямые, никогда не сходятся в одной точке. Если эти миссии в их восприятии (и в восприятии социального окружения) равноценны, жизнь складывается интересно и насыщенно, как у Мстислава Ростроповича и Галины Вишневской, Макса Меллоуэна и Агаты Кристи, Родиона Щедрина и Майи Плисецкой.