7 проз

Борхес упрямо наклонил голову. Поражение потрясло его, побелевшие пальцы сжали подлокотники кресла, грудную клетку сокрушил тяжелый вздох. Он нашел в себе волю объяснить и этот неуспех: даже магия текста не в состоянии справиться с великой силой зеркальности. Между идеей и зеркалом лежало письмо, он не мог атаковать напрямую. По лбу его катилась толстая капля пота, и Борхес, нервы которого были оголены, весь ушел чувствами в ее шарообразность - форма идеального зеркала - и поразился, насколько сложен и изменчив рельеф лба.

У него остался третий и последний шанс - не гасить силу в вате бумаги и идей, а противопоставить зеркалу самого себя. Пусть он так и не нашел слова, равного имени Бога, но душа его равна имени Бога, соразмерна природе, культуре, Вселенной и умеет отразить не только мир, но и все его бесчисленные отражения.

Он встал, едва не опрокинув кресло, уронив на пол плед. Он закурил сигарету - скорее из любви к ритуальным жестам. Кошка в зеркале неторопливо удалилась за раму, очищая поле брани. Старые настенные часы замедлили ход, прислушиваясь, а потом и вовсе остановились. Это был знак к последнему испытанию. Борхес расслабился, вновь собрался с силами и бросил навстречу зеркалу упрямый взгляд. В остановившемся времени напряжение тянулось мучительно странно; воздух клубился пустотой; тишина мерно и гулко густела. Борхес попытался крикнуть, шепнуть, двинуть рукой и понял, что парализован. Ни единого звука не доходило из оцепеневшего мира. Дымок брошенной им сигареты так и не растаял.

Борхесу на миг показалось, что он побеждает. Показалось, что зеркало треснуло, что ломаные линии побежали от центра к краям, но он быстро понял, что трещины - отражение лопнувших от напряжения сосудов его собственных глаз. Борхес вдруг сделал шаг по направлению к зеркалу и, не успев осознать, испугаться, сделал второй.

Зеркало неумолимо влекло его к себе, в себя. Подчиняясь губительной воле, рука коснулась роковой поверхности и, не встретив сопротивления, очутилась по ту сторону. Борхес подумал, что исчезнуть, оказывается, очень просто... Он шагнул в стекло. Он почувствовал, что по эту сторону остались уже только одна нога, голова и часть туловища.

И тогда он снова вспомнил свой тревожный сон и понял, что казавшаяся губительной темнота была, на самом деле, счастливой подсказкой, моделью спасения. Последнее, отчаянное усилие мысли вспыхнуло надеждой; только теперь Борхеса осенило, что его враг живет постольку, поскольку он, Борхес, дает ему жить: поскольку глаз отражает и преломляет свет. За миллиметр до небытия Борхес догадался, что должен ослепнуть. Он вложил в этот жест все силы, всю жажду земной жизни и всю неготовность к иной, все свои озарения и знания, все ценности библиотек, галерей и музеев; он смог. Вязкая темнота затопила зрение. Зеркальная хватка ослабла и исчезла совсем. Борхес был слеп и свободен.

Он упал спиной на ковер, хватаясь руками за вечную черноту. Он лежал и смеялся так громко, как не смеялся никогда в жизни.

Лев Толстой

МУЖИК И ЗЕРКАЛО

Быль

В Южной Америке случай был. Было у мужика в хозяйстве зеркало. Поутру мужик любил в него поглядеться, а потом шел корму скотине задать да в поле работать. Жил мужик бобылем, в доме держал только кошку. Зеркалом, однако, сильно дорожил. Соседи меж собой смеялись - что за причуда, мол, зеркало в избе хранить. А мужик живет-помалкивает и все больше себе на уме.

Раз мужик проснулся, а кошки нет. Смотрит, кошка в зеркале сидит, молоко лакает. Пока пригляделся, а в избе уже ни топора, ни тулупа, ни книги, ни котелка - все добро мужиково в зеркале, да со двора коза с петухом в придачу. Мужик голову обхватил, потом нахмурился и погрозил кулаком зеркалу. А зеркало словно ухмыльнулось и потащило мужика за кулак. Мужик что есть мочи уперся, а уже одна нога в избе, другая в зеркале. "А видать, в зеркалах отображаться - до добра не доведет, - сообразил мужик, пропадая, видать, и впрямь дурная забава, вот чему жизнь-то учит". Собрал он все силы и выткнул себе оба глаза.

Пришли потом соседи. От зеркала одни осколки, на полу среди скарба мужик лежит, рукой наугад шарит и смеется без удержу, будто чего прозрел.

1994 - 2000, 1998

Пешая проза

Автор, преступно мало внимания уделяющий велосипедным и лыжным прогулкам, берет свое обильными пешими, стараясь при всяком удобном случае соединить эту страсть с художественным письмом и практической журналистикой.

ПРОГУЛКИ С КАРЛОСОМ К.

Смертие и бессмертие. Змейка

Многое упирается в вопрос о грядущей прикаянности-неприкаянности, успокоенности-неуспокоенности по ту сторону слов и вещей. "Предположим, ты чувствуешь, что ты бессмертен, - говорит дон Хуан, - решения бессмертного человека могут быть изменены, или о них можно сожалеть, или подвергнуть их сомнению". У бессмертного есть маневр, возможность переменить решение сколько угодно раз, если внутри бессмертия есть измеряемость в разах.