7000 километров по Африке

Поблагодарив старосту за аттракцион с орлом, мы прошлись с ним по деревне. Все в ней довольно уютно, симпатично и чисто. Хижины сплетены из тростника, обмазаны глиной и побелены известью. Стоят они прямо на песке, среди высоких деревьев, а местное озеленение женщины деревни делают весьма оригинальным способом. Они приносят плодородную землю в целлофановых мешках и, выставив последние вдоль стен хикин, выращивают в них какие-то цветущие растения. При хижинах есть даже уличные туалеты, сделанные из тростниковых циновок. Староста показал нам весьма оригинальную, даже на наш профессиональный взгляд, коптильню для рыбы. А вот за возможность демонстрации местного способа самогоноварения он запросил тридцать долларов. Попробовав этот напиток, мы отказались от такого удовольствия и вернулись в лагерь.

Дело в том, что сегодняшний день был вторником, а этот день Недели для нас является святым. Вот уже двадцать лет каждый вторник мы одной и той же компанией паримся в одной и той же бане. Безусловно, это не просто помывка, а своего рода мужской клуб друзей-приятелей, где обсуждается как житье-бытье, так и мировые проблемы. Но тело настолько привыкло к несравнимой ни с чем процедуре, что по вторникам начинает чесаться с самого утра. Поэтому где бы мы ни находились в этот день, обязательно стараемся ухитриться попариться. Не думаю, что мы оригинальны в этой страсти. Человечество издревле применяет для пользы тела и души горячую воду и пар. «Десять преимуществ дает омовение: ясность ума, свежесть, бодрость, здоровье, силу, красоту, молодость, чистоту, приятный цвет кожи и внимание красивых женщин», — гласит изречение древних индийских мудрецов. (А. Галицкий. Щедрый жар. М., Физкультура и спорт. 1975.) Прообраз современных бань был известен финикийцам еще две тысячи лет назад, а в Римской империи было около восьмисот терм, некоторые из них вмещали до 2 500 человек. Мне довелось увидеть развалины подобных бань в Помпеях, и они были не меньшими, чем городской театр.

У разных народов существовали свои конструктивные и методологические основы банного искусства. Так скифы еще за 500 лет до н. э. парились в чумах, обтянутых войлоком, бросая раскаленные камни в чан с водой, стоящий посередине. В турецких банях топками нагревали снизу пол, поливая его затем водой. В сухих финских саунах парились в одном помещении, а мылись совсем в другом. В Чехословакии и Японии тело прогревали в бочках с горячей водой. Посидит японец в такой бочке, называемой «фуро», прогреется как следует и лежит потом целый час, потея в простыне…

В России издавна парились в русских печах. После того, как хлеб там был испечен, убирали угли и золу и подметали под печи. Вовнутрь ее жерла укладывали солому и ставили ушат с водой. Хозяин залезал на солому, головой наружу, и разбрызгивал мочалом воду по своду печи. Вода тут же превращалась в пар, прогревая все косточки натруженного за день тела. Первый русский летописец Нестор (19 век) в «Повести временных лет» писал: «…и возьмут на себя прутье младое и бьются сами… И обдаются водой студеною… И то творят омовение себе, а не мучение». Петр Первый сам себе построил, в свое время, баню и насаждал их строительство на Руси. В наших деревнях парились не только в печи, но и строили бани. Сначала это были землянки, затем бани на сваях над рекой. То были так называемые бани «по черному», когда очаг с огнем и соответственно дым находились внутри парильного помещения. Позже появились бани «по белому», в которых был предбанник и печка с дымоходом, которая продолжала топиться и во время мытья. В городах строили бани, в которых пар подавался по трубам из парового котла. В них было очень жарко, за счет высокой влажности, и веник из березы или дуба доставлял телу истинное наслаждение…

В своей жизни мне довелось как самому построить с десяток бань разнообразных систем и конструкций, так и попариться в необычных условиях. На заимках Уссурийской тайги мы рубили сруб из бревен, прокладывая их зеленым мхом. Плоскую крышу засыпали землей, а снаружи стен делалась завалинка. В одном углу помещения стелился пол и делались полки для парения. В другом углу — располагали печь из булыжников, уложенных без глины, в центре которой укрепляли котел для горячей воды. Ее топили при открытых дверях, и дым валил сначала отовсюду. Когда баня прогревалась и дыма становилось меньше, головешки выбрасывали, после чего ее выдерживали пару часов, чтобы вышел угарный газ. Только после этого мы начинали париться, плеская воду на раскаленные камни печи.

Работая, в свое время, главным врачом одной из московских детских поликлиник, я прочитал об устройстве бани «Суховей», конструкции иркутского инженера В.Белоусова, в которой нагретый до очень высокой температуры воздух гнался вентиляторами через фильтры. Мы построили несколько таких бань в Москве, и люди до сих пор получают в них удовольствие и укрепляют здоровье.