8 1/2 пьес для двух актеров

Виктор. Вы очень добрая… Поначалу кажетесь такой, а на самом деле вы очень, очень…

Дина. Милый-милый премилый фармацевт… Какой вы приятный…

Виктор. Вы мне по-человечески очень приятны… Как женщина очень приятны…

Дина. А вы мне как человек тоже приятны…

Виктор. Вы божественно приятная… На земле так приятно не бывает…

Дина. Я не привыкла… Я очень приятно растрогана…

Виктор. И я растроган… Приятно растроган… Спасибо…

Дина. Не за что… Мне очень приятно…

Свет медленно убывает.

Часть вторая

Там же, спустя несколько часов. Женщина сидит на импровизированной постели. На ней красивый халат. Мужчина без пиджака, штанов и галстука, но в носках. И тоже на постели, но лежит. Его голова покоится на женских коленях, он с удовольствием курит. Едва он затягивается – она подносит пепельницу, в которую он аккуратно стряхивает пепел.

Дина. Все мужчины – дети!

Мужчина запускает в пространство сизые кольца. Женщина им откровенно любуется. Впрочем, морщится.

Миленький, ты дымишь третью подряд. Так ты себя отравишь и умрешь. Мы и пожить, как следует, не успели.

Виктор (забирает у нее пепельницу, гасит сигарету.) Прости. (Прячет пепельницу под диван.) Привык к этой жизни… безнадзорной… (Снова блаженно вытягивается.) Постараюсь курить поменьше. Теперь – да, обязательно буду…

Дина. Вообще надо бросать. В газетах пишут: надо – значит, надо. Курить – здоровью вредить, не будь умнее всех. (Бережно снимает со своих колен его голову, достает пепельницу из-под дивана.) Выкину окурки. Не могу, чтобы они лежали и отравляли. (Уходит.)

Мужчина с удовольствием потягивается и блаженно улыбается. Чему-то своему. Тихо смеется. Встает, надевает штаны, заправляет рубашку, направляется к окну и дышит полной грудью. Возвращается женщина.

Виктор. Ах! (Обнимает ее.) Дождь никак не кончится!..

Дина (смеется). Ой-ой-ой, задушишь меня… Нежнее надо, я нежных люблю… Какой-то ты неопытный…

Виктор. Я научусь, прекрасный дождь, бесконечный!..

Дина. Ничего, кончится когда-нибудь. Все кончается, дождь тоже кончится.

Виктор. А вы философ у меня.

Дина. Ты.

Виктор. Ты философ. У меня. Конечно же, ты!.. Я, пожалуй… (Смотрит на часы.)

Дина. Ага, я философ. Ты еще не знаешь, какой я философ. Я такое могу нафилософствовать – тошно всем сделается.

Виктор. Жаль…

Дина. Что?

Виктор. Поздно уже.

Дина. Не пущу. Куда это ты пойдешь, тебе же одиноко? Завтра поженимся, да и ночь, и вообще…

Виктор. Понимаешь, дело в том… (Смотрит на часы.) Мне очень хорошо! (Целует ее.)

Дина (чуть отстраняется). Хорошо, что хорошо, я рада. И должно быть хорошо. Даже если плохо – все равно должно быть хорошо. (Мизинцем щекочет мужчину.) Никуда не пущу. Мой теперь. Попался.

Мужчина громко чихает. Женщина сначала пугается, потом смеется. Он смущенно улыбается. Она смеется.

Ну, что?.. Ну, как?..

Виктор. Сегодня я понял, сейчас: для счастья нам недостает вот такой малости!..

Дина (сквозь смех). Чего-чего?..

Виктор. Я говорю, мы живем, живем и как бы, знаешь… Часто не знаем, чего хотим… А хотим мы, оказывается… (Громко чихает.)

Дина. Будьте здоровы.

Виктор. Спасибо, хотим любви!

Дина. Мало ли чего мы хотим. Не всякому, как говорится, дано.

Виктор. Дано всякому, это я… Надо только очень захотеть. Очень. Любовь – она как бы… глаза на все открывает по-новому. Что, разве нет?

Дина. И закрывает.

Виктор. На себя самого, нет, правда, открывает… О себе, вдруг, у самого себя узнаешь такое!.. Себя мы не знаем – себя не любим. Не знаем, а? Не любить – значит, не знать самого себя, а? Мне так почему-то кажется… Можно ведь прожить целую жизнь, а себя так как бы… (Смотрит на женщину.) Тебе хорошо? (Целует ее.) Теперь я хочу осознать себя, хочу тебя, а еще, знаешь… Тебе хорошо?

Дина. Хорошо и хорошо, и не надо много говорить, а не то сглазите.

Виктор. Сглазишь.

Дина. Конечно.