8 - 9 - 8

Два европейца и два азиата, играющие по выходным в маджонг, — со стороны их можно принять за компанию приятелей, но они не приятели. Рекуэрда даже не стремится уложить в голове, как зовут азиатов; китаец Ван, может, и хотел бы запомнить архисложные испанские имена, да не получается, некоторые из непривычных для китайцев звуков безвозвратно теряются на пути от гортани к языку. У Кима вечно отсутствующий взгляд — сказывается-таки наличие проблем с турагентством в Сеуле. Они ждут развернутого фоторепортажа, а Ким все никак не наберет подходящее количество снимков Снежной Мики. Или, скорее, —

подходящих снимков.

В тех, что были отсняты, нет никакой магии, Габриель видел их. О великом рождении и великой смерти цветов (козьей жимолости или жимолости-каприфоли) можно забыть навсегда: на снимках изображена симпатичная девушка с велосипедом, только и всего.

Ким не может понять, в чем тут дело, и потому грустит.

Постоянный отъем денег везунчиком-Рекуэрдой тоже не прибавляет радости. Ставки в игре, о которых изначально договаривались все четверо, не слишком велики, но в общей сложности набирается довольно приличная сумма. Габриель уже обогатил Рекуэрду на 130 евро, Ван и Ким облегчились на 150 и 175 евро соответственно.

— Если так пойдет и дальше, то я брошу работу и куплю себе остров в Тихом океане, — лыбится скотина-полицейский.

Первым капитулирует Ким.

В какой-то момент он заявляет, что чрезвычайно стеснен в средствах, что ему приходится экономить буквально на всем, и в связи с этим, к величайшей скорби, он должен на некоторое время отказаться от маджонга по выходным.

Если Ким откажется — игра потеряет всякий смысл, ведь она рассчитана на четверых.

— Есть вариант играть не на деньги, а просто так, — говорит Ким.

— Просто так и жена не даст за сиськи подержаться, — проницательность закоренелого холостяка Рекуэрды удивляет. — Другие варианты есть?…

Другие варианты (другой вариант) находятся не сразу, а, в соответствии с законами прихотливой и алогичной восточной драматургии, в самом конце, когда Рекуэрда уже начинает терять терпение. Ким предлагает сыграть «на эскорт». Тот, кто выигрывает, может на законных основаниях сопровождать Снежную Мику на рынок или с рынка: известно, что она посещает его довольно часто — для закупки зелени и некоторых других продуктов.

Стоит только вечному победителю Рекуэрде согласиться на это и провести первую партию на новых условиях, как удача отворачивается от него.

И переходит к Габриелю.

Теперь уже Габриель выбрасывает максимальные значения на кубиках, он же становится Восточным Ветром, хотя все равно продолжает сидеть спиной к двери: установка направлений сторон света по-прежнему находится в компетенции чертова Рекуэрды.

«Габриель — Восточный Ветер» — звучит как название романа.

Комбинации, которые приносят ему выигрыш:

небесное блаженство

земное блаженство

свита императора

трое великих ученых

тринадцать чудес света.

Небесное и земное блаженство, несомненно, — Снежная Мика, она же является одним из тринадцати чудес света. Свита императора, несомненно, — Ким, Ван и Рекуэрда, они же являются тремя великими учеными, которые сосут в прихожей, как в свое время выражалась мерзавка Габи — адепт немецкого атлетического порно.

Они — сосут в прихожей, а Габриель — молодец. Он уже выиграл семь гипотетических посещений рынка в компании зелени, велосипеда и Снежной Мики, лица Кима и Вана непроницаемы, зато на Рекуэрду больно смотреть.

Он сопит и дергает себя за ухо, как тысяча румын, получивших наконец свои пятидесятицентовики; он скрежещет зубами, как тысяча родственников, получивших наконец важный ингредиент для приготовления «чего-нибудь диетического».

Под не предвещающим ничего хорошего взглядом Рекуэрды Габриель чувствует, что его внутренности самопроизвольно сворачиваются в морской узел, и это — неприятное ощущение, лучше до него не доводить.

— Могу уступить вам свой выигрыш, — говорит он толстяку, улучив момент.

— Да ну?

— Эти походы, честно сказать, совсем меня не интересуют.

Рекуэрда растроган; важно не то, что на прогулки с Микой потребуется время (а как раз его у полицейского вечно не хватает), а то, что ее не будет сопровождать никто другой из числа азиатов. Давно известно, что между русскими и азиатами гораздо больше точек соприкосновения, чем между русскими и европейцами, и неизвестно, чем может обернуться прогулка с одним из косорылых.

Выдавленными глазами, оторванными яйцами и порцией дерьма на обед, думает Габриель, но озвучить свои мысли не решается.

— Ты хороший парень, хоть и торгуешь книжонками, — заявляет Рекуэрда, хлопая Габриеля по плечу. — Может, выпьем по пивку вечером?… Поговорим по душам. Я знаю одно выдающееся местечко. Там, правда, народу битком, но для старины Рекуэрды всегда отыщется табличка «столик заказан».

— Пользуетесь служебным положением?

— Пользуюсь хорошим отношением к себе.