8 марта, зараза!

– Не надо, пусть будет энзэ на чёрный день, раз уж он у тебя такой щедрый. Только поклянись мне, — говорит, а у самого дрожит нижняя губа и часто-часто трепещут короткие ресницы, — что я — не рогоносец?!

– Медведя! Ну, ты чего?! — встаю со стула, обнимаю его, упираясь в выступающий живот, про себя улыбаюсь — скоро будем мереться животами. Я хоть человеком стану, а то всё ещё доска-доской, хоть и научилась печь. Но, видимо, не в коня корм.

— Ладно-ладно, — быстро смиряется он, тоже обнимает меня, смачно целует в губы. У Коли поцелуи мягкие, и если бы я не любила его, что сочла бы их слюнявыми и неприятными. Но я слишком хорошо выучила, что к жёстким поцелуям прилагается и не менее жёсткий характер.

Я провожаю Колю на работу, быстро мою посуду, ставлю в холодильник остатки завтрака и решаю совершить набег на супермаркет.

Хорошо, что по понедельникам у меня выходной — смогу подготовить для Коленьки особенный вечер. Вечер, когда я сообщу ему главную новость!

Магазин от нас в двух кварталах, вроде бы недалеко, но я так затариваюсь — потому что внезапно вспоминаю, как всего много надо домой — что еле-еле тащу два огромных пакета. Останавливаюсь, перевожу дыхание, снова берусь за свою ношу.

Мама любит приговаривать: «Своя семеряжка не важка». А ещё — мама не любит Колю. Она так его не приняла. Каждый раз, когда звонит по видеосвязи, первое, что спрашивает: «Этот твой дома?..» Меня обижает такое отношение мамы к мужу, но я ничего поделать не могу. У мамы один любимый зять и больше никого в этой роли она видеть не желает. Хорошо, что хоть меня не пилит на эту тему. Я сделала свой выбор — ей пришлось его принять.

Погружённая в мысли и гружённая пакетами, не сразу обращаю внимание на джип представительного класса. Конечно, в наш двор такие авто заруливают редко, но мало ли — может к кому-то в гости приехали. Я лишь краем глаза цепляю, что при моём появлении дверь со стороны водителя открывается, и человек выходит и шагает ко мне.

— Ну, здравствуй, моя сладкая, — говорит он, загораживая мне дорогу, и только теперь я вскидываю на него глаза, ахаю, прикрывая рот рукой. Пакеты выпадают из рук, продукты разлетаются…

А я начинаю оседать на асфальтную дорожку…

4(1)

У него, как и прежде, отменная реакция — он мгновенно кидается ко мне и подхватывает, не позволяя мне упасть. Он никогда не позволял мне упасть.

Однажды я спросила Колю:

— Скажи, если бы я падала в глубокую яму, ты бы прыгнул за мной?

Муж обнял и чмокнул в висок:

— Эх, Аленький, я ж не супермен какой-то.

— Речь не о суперменстве, а о том, что когда ты прыгаешь за другим, ты можешь изменить траекторию его полёта и позволить ему упасть на тебя.

Колю передёрнуло:

— То есть — самому погибнуть?

— Да, смог бы ты погибнуть, но спасти меня?

— Эх, зай, наверное, я тебя разочарую, но не смог бы. Честно. Я слишком эгоист…

А он — мог, потому что у него в приоритете всегда была я.

И вот теперь я цепляюсь за его плечи и тону в ледяной мяте взгляда. За эти годы я и забыла, как он умопомрачительно красив. Сейчас — ещё лучше: этакая выверенная, настоянная, достигшая совершенства красота. Я забыла, как здорово всегда от него пахнет — ментольно-цитрусовым парфюмом в сочетании с дорогим табаком (должно быть, нервничал, когда ехал сюда, и курил). Дурманящий запах. Чистый секс и соблазн.

Но мне — нельзя, я замужем и жду ребёнка. Поэтому выныриваю на поверхность из этого мятного безумия, мягко отталкиваю его и шепчу:

— Гектор, пожалуйста…

Он бережно ставит меня, на краткий миг обрисовывая ладонями мою фигуру, и отступает. Отходит почти на метр, чуть склоняет голову и говорит:

— Зачем ты продукты раскидываешь, глупенькая.

Я и забыла, какой он высокий, и теперь мне приходится закидывать голову, чтобы смотреть на него.

Я вижу, как тает лёд в его глазах, и они наполняются сияющим солнцем чистой любви. Спешу прервать этот опасный зрительный контакт. Наклоняюсь, собираю продукты в пакет. Ручки, увы, порвались. Поэтому один приходится обнять. Он такой тяжёлый, что меня почти выгибает назад. Но я нахожу в себе силы грозно произнести, испепеляя взглядом незваного гостя:

— Зачем ты приехал?

— Тебя повидать, — просто отвечает он.

— За шесть тысяч километров?

— Не обольщайся, — чуть ехидно хмыкает он, — за триста пятьдесят. — И тут же отвечает на моё недоумение в обращённом на него взгляде: — У вас в области проходит экономический форум. Наша компания в числе приглашённых. Сегодня более-менее лёгкий день, вот я и решил заехать повидаться. А то никогда бы себе не простил: быть рядом — и не заглянуть к тебе.

Рядом? Триста пятьдесят километров для него — рядом? Мчатся чёрте куда ради короткой встречи!

Господи, ну почему ты такой?! Зачем ты выбиваешь меня из колеи? Из привычного существования добропорядочной жены среднестатистического обывателя?! Ведь простые обыватели не срываются с утра пораньше и не мчатся за сотни километров к женщине, которая бросила их три года назад.