8 октября 2008 года

Русские оказались в составе французского Иностранного легиона, в этом качестве они приняли участие в боевых действиях (то есть в колониальных войнах) в Марокко, Сирии, Ливане, Индокитае. В Легионе они очень резко выделялись своими высокими умственными способностями и душевными качествами на фоне разноплеменного уголовного сброда, из которого, в основном, Легион и состоял. Благодаря русским жители французских колоний начинали гораздо лучше относиться к Иностранному легиону, что крайне бесило как французов, так и легионеров из других стран. В результате русским приходилось тяжелее всего в ходе повседневной службы, они несли самые тяжелые потери в войнах за совершенно чуждые им интересы бывшей «союзницы».

В 1924 году Русский отряд оказался решающей силой в гражданской войне в Албании, восстановив там прежнее правительство, двумя годами ранее свергнутое просоветской группировкой. В середине 30-х исключительно благодаря русским офицерам Парагвай выиграл у гораздо более сильной Боливии (чьей армией руководили немецкие офицеры) войну Чако («Русская жизнь» уже писала об этом).

Одновременно укрепляющийся СССР начал понемногу создавать за пределами страны сферу своего влияния, сочетая при этом идеологические и чисто геополитические мотивы. Все больше советских военнослужащих принимали участие в боевых действиях за рубежом, как в качестве советников, так и в качестве командиров и бойцов. И здесь бывшие соотечественники и противники по Гражданской войне — красные и белые — столкнулись вновь, уже в чужих гражданских войнах. Впрочем, в некоторых случаях они оказывались и на одной стороне в не своей войне. Наиболее широкое участие россияне, как красные, так и белые, приняли в гражданских войнах на противоположных концах Евразии — в Испании и Китае.

В Испании, как и во Франции, был свой Иностранный легион. Разумеется, в нем также служили русские эмигранты. Этот Легион стал основной ударной силой Франко. Некоторые историки считают, что именно русские легионеры подвигли Франко на восстание против республиканцев, действия которых очень сильно напоминали то, что делали красные в России. После начала восстания Российский общевоинский союз, штаб-квартира которого находилась в Париже, организовал дополнительную переброску добровольцев в армию Франко.

Далеко не все эмигранты, впрочем, поддерживали данное мероприятие. Например, известный историк А. Керсновский считал, что «иностранные националисты — будь то испанские белогвардейцы, французские „огненные кресты“, немецкие наци и итальянские фашисты — такие же враги для нас, русских эмигрантов, и нашей Родины, как и преследуемые ими коммунисты». Он также писал, что в 1917-1920 годах испанские офицеры отнюдь не считали своим долгом умирать за русское Белое дело, почему же теперь русские должны считать своим долгом умирать за дело Франко? Но и ненависть к коммунистам среди эмигрантов была сильна. В составе армии Франко воевало более 100 русских добровольцев, из них погибло более 30. Впрочем, из-за малочисленности не удалось сформировать отдельную русскую часть, поэтому белые воевали в составе батальона испанских монархистов.

Советский Союз направил в Испанию значительно больше людей. Только советников в армии республиканцев было не менее 600. Они работали на всех уровнях, от Генштаба до отдельных частей и соединений. Кроме того, непосредственное участие в боевых действиях принимали около двух тысяч советских военнослужащих, в том числе около 800 летчиков и 350 танкистов. Они внесли решающий вклад в то, что испанские красные продержались целых 3 года.

Сталкивались ли в бою русские красные с русскими белыми — точно не известно. За исключением, пожалуй, одного эпизода. В сентябре 1937 года бомбардировщик франкистов, пилотируемый русским белым летчиком Всеволодом Марченко, был сбит республиканским истребителем И-15, которым управлял русский красный летчик Иван Еременко. Выпрыгнувший с парашютом Марченко погиб в перестрелке с пытавшимися взять его в плен испанскими красными. По требованию советских летчиков, узнавших, что Марченко русский, его похоронили на городском кладбище, однако позже гроб был выкопан местными жителями и зарыт вне кладбища. Испанская классовая ненависть столкнулась с солидарностью русских, воевавших по разные стороны фронта.

Впрочем, воевали и по одну сторону. В составе интербригад сражалось, по разным данным, от нескольких десятков до тысячи русских эмигрантов, включая генералов и полковников, занимавших в республиканской армии достаточно высокие командные должности. В частности, сын известного эсера-террориста Бориса Савинкова был у республиканцев капитаном. Большая часть «покрасневших белых» стремилась таким образом заслужить право на возвращение в СССР. Заслужили ли они это право и, если да, то какова была их судьба на Родине — история умалчивает.

Участие россиян в гражданской войне в Китае было гораздо более масштабным (хотя бы потому, что он, в отличие от Испании, имел с Россией общую границу), но об этом гораздо меньше известно.