8. Орел стрелка Шарпа / 9. Золото стрелка Шарпа (сборник)

– Знаю. – Тереза повернула коня и помахала рукой.

– Убей побольше французов, – крикнул он ей вдогонку.

– Все – мои!

И она скрылась с глаз, унеслась галопом вместе с отцом и его людьми. Ее людьми. По тайным тропам они вернутся домой, и вновь разгорится война ножа и засады.

Шарп тосковал без нее.

Он улыбнулся Хогану:

– Вы уже слышали о Харди?

– Печально. У него остался брат, вы знаете?

– Нет.

Хоган кивнул:

– Лейтенант военно-морского флота. Джулс Харди. Весь в брата. Сущий безумец.

– А Жозефина?

Хоган улыбнулся, нюхнул своего зелья, и Шарп подождал, пока он чихнет. Майор вытер слезы.

– Она здесь. Хотите навестить?

– Да.

Хоган рассмеялся:

– У нее сейчас праздник. – Он не стал объяснять.

Тени домов удлинялись, двое всадников ехали по мощеным улицам Лиссабона. На них было тесно от повозок со строительным камнем и работников, создающих одно из величайших чудес военного света – крепость на пять тысяч квадратных миль, которая в 1810 году остановит французов и с тех пор ни разу не подвергнется нападению. Шарп благоговел перед гением Веллингтона, ибо никто за пределами Лиссабона, судя по всему, не ведал о существовании линий Торриш-Ведраш.

Полковник Лоуфорд встретил Шарпа с распростертыми объятьями и потряс стопкой депеш:

– Пополнения, Ричард! Уже в пути! Скоро сможешь забрать их из Лиссабона! Офицеры, сержанты и двести семьдесят солдат! Хорошие новости!

Корабли уже вышли из Плимута; но когда они придут, оставалось лишь гадать. Может, через семь дней, а может, через семь недель.

Шарп с радостью слез с седла и отдал поводья Хогану.

– Завтра увидимся, сэр?

Майор кивнул и написал несколько слов на листке бумаги.

– Ее адрес.

Шарп с благодарностью улыбнулся и отошел, а Хоган сказал ему вслед:

– Ричард!

– Сэр?

– Золото было необходимо. Хорошая работа.

Шестнадцать тысяч монет. Из них двести пятьдесят украл Эль Католико, тысяча досталась Терезе, четырнадцать тысяч взял генерал, а остальные получили в счет денежного довольствия рота легкой пехоты и немецкий эскадрон.

Шарп приказал своим людям напиться и найти баб, и если какой-нибудь хлыщ из военной полиции будет допытываться, откуда они взяли золото, – пускай кивают на Шарпа. Полицейским отчего-то не хотелось спорить с высоким израненным стрелком, попросту отвечавшим, что золото украдено. А у Шарпа завелся даже личный счет в Лондоне, и он, разыскивая дом, указанный Хоганом, гадал, что это за зверь такой – четырехпроцентный акционерный капитал. Когда капитан признался сотрудникам лиссабонского филиала лондонского финансового агента Хопкинсона, что деньги украдены, те лишь вежливо рассмеялись. Он им отдал не все монеты.

Дом выглядел богато, и Шарпу представилось, как Харди входил через парадную дверь, как о нем докладывал Агостино, слуга Жозефины, – он теперь носил смешной напудренный парик и ливрею с уймой золотых пуговиц и галунов.

– Сэр?

Шарп оттолкнул его и направился в мраморную гостиную, изобиловавшую пальмами, коврами и решетчатыми ширмами. Стрелок подумал о Терезе и тут же отогнал эти мысли, чтобы с новой силой не разгорелось желание; даже запахи этой гостиной вызвали бы у нее презрительное негодование.

Большой зал с арками выходил на террасу, под которой далеко внизу струились воды Тежу. Террасу обрамляли ряды апельсиновых деревьев, их аромат смешивался с запахами благовоний.

– Жозефина!

– Ричард!

Она стояла под аркой, заходящее солнце светило ей в спину, и Шарп не видел лица.

– Что ты здесь делаешь?

– Пришел тебя навестить.

Она двинулась навстречу, и Шарп разглядел улыбку. С тех пор как они расстались, Жозефина слегка располнела. Она дотронулась пальцем до его лица, окинула взглядом мундир и состроила неодобрительную гримаску:

– Ты не можешь остаться.

– Почему?

Она повела рукой в сторону террасы:

– Он пришел первым.

Шарп глядел на Жозефину и вспоминал ее совсем другой. И ушел бы, если бы Патрик Харпер не заявил утром, что окрутил чернявую горничную из «Америкен-отеля».

Шарп прошел на террасу, где за бокалом вина сидел томный кавалерийский лейтенант.

Лейтенант поднял глаза:

– Сэр?

– Сколько ты ей платишь?

– Ричард! – Жозефина подбежала сзади, потянула его за рукав.

Шарп рассмеялся:

– А, лейтенант?

– Черт побери, сэр! – Лейтенант вскочил, в бокале всколыхнулось вино.

– Ну, так сколько?

– Как вы смеете, сэр?! Попрошу удалиться!

Жозефина уже смеялась – она обожала такие сцены.

Шарп улыбнулся:

– Ну так попроси. Моя фамилия Шарп. Слыхал? А теперь пшел вон.

– Шарп? – Лейтенант стушевался.

– Вон!

– Но, сэр…

Шарп выхватил палаш – огромный стальной клинок.

– Вон!

– Мадам! – Лейтенант поклонился Жозефине, поставил бокал, бросил короткий взгляд на Шарпа и исчез.

Жозефина легонько ударила Шарпа по щеке:

– Негодник! Разве так можно?

– А разве нельзя? – Он убрал палаш в ножны.

Она надула губки:

– Он богатый и щедрый.

Шарп рассмеялся, открыл новенький подсумок (черная жесткая кожа еще похрустывала), и на узорчатых плитках пола зазвенели тяжелые золотые монеты.

– Ричард! Что это?

– Золото, дура.

Пускай конвой придет хоть через месяц. По террасе рассыпалась новая горсть монет, толстых, как поросята.