- Да, - с готовностью подтверждает тот, - и фотогеничная. Я сделал на пробу несколько
фотографий. Ты хорошо получаешься на снимках. Вот, смотри!
ХаНыль достаёт из папки, которою держит в руках, несколько снимков.
- Хорошо же вышло? - говорит он, показывая фото ЮнМи.
- Да, хорошо, - кивнув, подтверждает та, посмотрев на то, «что там вышло», - мне нравится.
- Вот! - довольно говорит ХаНыль, - Соглашайся! Может, нам выпадет шанс быть
замеченными. Если не обоим, то хоть кому-то из нас. Пятьдесят процентов, согласись, это
отличный результат по сравнению с нулём. И тебе, считай, ничего делать не нужно для этого. Ты
меня порой даже не будешь замечать, когда я буду делать снимки! А потом я буду приносить
тебе твои фото, и всё. Заявки на выставки и всякие организационные вопросы – за мной.
- Хорошо! Я согласна, - принимает решение ЮнМи, - Но без моего согласия нигде ничего не
выставлять! Окей?
- Окей, - кивает парень, - только если к тебе кто-то подойдёт с такой же просьбой, как я,
говори, что работаешь только со мною. Окей?
- Окей, - не задумываясь, тоже кивает ЮнМи.
- Договорились, - с удовлетворением в голосе констатирует ХаНыль.
- Хён, - обращается барабанщик к СынРи и, имея в виду ЮнМи, спрашивает, - она ещё долго
будет там возиться? Я не могу сосредоточиться, глядя на то, как она там ползает.
- Чего меня спрашиваешь? - удивляется в ответ СынРи, - Спроси её сам.
- Не получится, - отвечает барабанщик, - у неё в ушах – беруши, и мне придётся для этого
встать. А мне – лень.
- Беруши?! Это зачем они ей?
- Когда она пришла, до тебя, она сказала, что шум её нервирует. Поэтому для общения ей
нужно подавать зрительные сигналы…
- Какие… сигналы?
- Руками размахивать. Или прыгать… Хён, подай ей зрительный сигнал, чтобы она уже
убиралась отсюда. Это ведь была твоя идея устроить батл?
СынРи оценивающе оглядывает фигурку в углу.
- А откуда у нас вообще мусор? - спрашивает он, - У нас же убирают?
- Мы накидали, - с гордостью в голосе сообщает барабанщик.
- Вы? Зачем? Я же сказал вам, чтобы вы на неё не наезжали!
- Но, хён? Она же – рабыня. Должна же она хоть что-то поделать в этой роли?
- И вы ничего умнее не придумали, кроме как накидать мусора в угол комнаты?
- Ну да… Сложит его обратно в пакет и выкинет. Делов-то. А если её хоть немножко не
поэксплуатировать, она нас уважать потом не будет. Да и в школе могут начать говорить
всякое…
Парни некоторое время смотрят на занятую придуманным делом ЮнМи.
- Могли бы и меньше мусора накидать, - говорит СынРи, - она тогда бы быстрее и ушла.
- Сколько было в мешке, столько и вывалили, - ворчливо отзывается бас-гитарист, - ты же не
думаешь, что мы по одной обёртке бросали?
СынРи осуждающе качает головой.
- Сами виноваты, - говорит он.
В этот момент, заметив прекращение поступления в пространство звуковых колебаний,
ЮнМи оглядывается. Увидев это, СынРи, крутит правой рукой в воздухе, привлекая к себе её
внимание.
- Чего, «заводи»? - стянув перчатку с правой руки и вынув из уха затычку, недовольным
голосом спрашивает «рабыня».
- Что, «заводи»? - не понимает в ответ СынРи.
- Танкисты так показывают – заводи двигатель, - поясняет ЮнМи.
- Ты откуда знаешь?
- Кино смотрела, сонбе.
- Зачем тебе беруши в ушах? Демонстрируешь, что не уважаешь нашу музыку?
- Всего лишь личные особенности организма, сонбе. Пронзительные звуки вызывают у меня
вибрацию оснований костей скелета. Вы издаёте много пронзительных звуков.
Парни переглядываются, принимая решение, как реагировать на эти слова. В этот момент
дверь в комнату приоткрывается, и в образовавшуюся щель протискивается ХаНыль с
фотоаппаратом в руках, целясь его объективом в ЮнМи.
- Эй, эй, эй!! - возмущённо кричит ему СынРи, - Ты что творишь?
Не обращая внимания на окрик, ХаНыль делает несколько быстрых снимков и так же молча,