8b20920c7ff74fa5c676cf7c598f48e7

- Через некоторое время Бетси забеременела, – грустно произнес он, с трудом сдерживая свои слезы – Она несколько месяцев проходила в таком положении и, когда ее живот уже был слишком округлым, я догадался, что ее роды были не за горами. Мне уже тогда было 13, и я решил очень ответственно отнестись к этому событию. Готовясь к этому с нескрываемым трепетом и с оживленной радостью, я ухаживал за Бетси так хорошо, как это только было возможно. Я хотел, чтобы все прошло великолепно и, чтобы нам с Бетси, этот день запомнился надолго. Но все пошло совершенно не так, как мне хотелось. Все просто было беспощадно уничтожено, и я не мог что-либо сделать… Я не мог этого предотвратить и даже сейчас я не прекращаю себя винить за это… Возвращаясь после трудного учебного дня домой, я тут же поспешил посмотреть на свою собаку и какого же было мое удивленное, когда мне не удалось ее увидеть. Бетси не было и уже в те секунды моей жизни я испытал самый сильный страх, который мне только доводилось испытать. Я искал ее, где только можно, я обошел свой дом несколько раз, но все мои поиски были безуспешны. Ее просто не было. И через несколько часов, когда уже село солнце, ко мне заявился мой старший брат. Он был слегка пьяным, и его сопровождала не самая приятная для меня компания. Все эти ребята захотели, чтобы я пошел с ними, ведь судя по их словам мне было на что посмотреть. Схватив меня за руки, они все повели меня на уличный двор, где, я к своему ужасу, увидел избитую Бетси. Ее живот был до ужаса окровавленным, и сама собака находилось в ужасном состоянии, и я тут же стал кричать и вырываться, надеясь, что смогу еще хоть чем-то помочь моему верному другу, но эти ублюдки крепко схватили меня, лишая возможности шевелиться. Марк стал смеяться и, сказав, что это являлось только началом, приказал своим друзьям затащить Бетси в небольшой мешок, который они затем поспешно завязали. Я кричал, бился, я просто делал все, что угодно лишь бы вырываться отсюда, но у меня не получалось… у меня, черт возьми, ничего не вышло. – Джон отчаянно всхлипнул, и я с болью в сердце стала наблюдать, как его тело содрогалось от очень сильно душераздирающих воспоминаний – Я не мог это остановить, и Марку удалось сделать все, что он задумал. Хорошо связав мою собаку, они подожгли этот мешок, а я продолжал кричать так громко, как только мог, одновременно задыхаясь в своих собственных слезах. И разве я мог что-то сделать? Разве я мог остановить это? Я пытался из-за всех сил, но у меня не вышло. Мешок с Бетси вспыхнул ярким пламенем, и я услышал жуткий и до боли пронзительный собачий визг. Она чудом выбралась из этого черного мешка, но было слишком поздно… Ее тело было полностью пропитано огнем, и я своими собственными глазами видел, как беспощадно и жестоко погибает единственное существо, которого я любил в этой жизни по-настоящему. И я помню ее глаза, Джесс. Помню ее беспомощный взгляд, молящий меня о помощи. Но я ничего не смог сделать… Я не смог оставить это… Не смог. Бетси умерла. Ее тело превратилось в пепел вместе и с ее будущим потомством. И это была его вина, Джессика! И я бы ни за что в жизни не смог простить его. Я бы не смог простить своего брата за это. Никогда!

И в этот отчаянный момент глаза Джона наполнились сильным гневом. Он резко сделал шаг вперед, и я почувствовала всю ту злость, которая яростным вихрем исходила от него.

Я не двигалась, а лишь с удивлением наблюдала за его действиями, с трудом переваривая в себе всю полученную информацию.

Я была шокирована, удивлена… Я просто находилось в необычайном состоянии, которое мешало мне здраво рассуждать и что-либо контролировать.

Я смотрела на разгневанного Джона, в котором бурлило такое огромное количество чувств. Его охватывала терзающая печаль, беспощадная боль и невероятно сильная ненависть.

И я видела в этих глаза себя. Я видела в этом то, что испытывала когда-то сама.

Я тоже проходила через это и как ни странно именно в эту секунду своей жизни я смогла понять Джона Смита.

Его жестокость, его беспощадность – это просто попытка убежать, спастись, избавиться от своего одиночества и от своей боли. Но боль утраты ничем не залечить. Раны все равно вспыхнут и обожгут твою душу так сильно, что это покажется страшнее любого огненного ожога.

- Ты убил его? – тихонько спрашиваю я, итак прекрасно понимая, что услышу в ответ.

- Да, – твердо отвечает он – на следующий день я задушил его своими же руками.

Я слегка нахмурилась, но уже в следующую секунду подошла к Джону еще ближе.

В его глазах исказилось настороженность, но я совсем не обратила на это внимание.

- Тебе, ведь не стало легче, – печально улыбнувшись, говорю я и прикладываю ладонь к лицу мужчины – Это не помогает. И с каждым днем, ты осознаешь это все лучше и лучше.