8cf5dd0af9114105c680adb811826a57

— Что ты здесь делаешь?

Неприкрытая враждебность, прозвучавшая в заданном вопросе, заставила Эмму застыть посреди больничного холла, не дойдя до Роберта всего несколько шагов. Мельтешащие мимо врачи и медсёстры с любопытством косились в их сторону.

Конечно. Новость номер один. Сбежавшая с репетиции свадьбы невеста наконец соизволила показаться на глаза отвергнутому жениху.

Эмма в своей растерянности выглядела такой трогательной, что Роберт не мог понять, чего ему хочется сильнее: наорать на неё, выплеснув всю накопившуюся обиду, или обнять покрепче, заверяя, что всё будет хорошо.

Хотя ни черта уже не будет. Ни хорошо, ни плохо. Не будет ни-че-го. Так решила она, не он.

Значит, всё-таки наорать.

— Мы можем… поговорить? — Эмме, находящейся под расстрелом чужих осуждающих взглядов, всё больше становилось не по себе, он чувствовал. — Где-нибудь. Не здесь.

— А стоит ли?

— Роберт… прошу. Нам надо поговорить.

Противоречивые мысли и чувства всё ещё разрывали его изнутри, но перед умоляющим взглядом этой девушки устоять он не мог.

Вздохнув, Чейз кивнул.

— Хорошо. И где ты хочешь поговорить?

— Э-э-э… может, в комнате отдыха?

Резко развернувшись, он направился вглубь коридора. Соблазн бросить беглый взгляд через плечо, чтобы убедиться, что она идёт сзади, был велик. Но Роберт сдерживал себя.

Оказавшись у заветной двери, мужчина помедлил. Если Эмма всё же шла за ним и сейчас следом войдёт в эту комнатушку, они останутся наедине. И прятать свои эмоции под маской холодного безразличия станет не так просто.

Чейз

Сторибрук, штат Мэн

Городская больница

сейчас

Роберт шагнул в полумрак комнаты отдыха и огляделся. Габби стояла у окна и, раздвинув пальцами створки жалюзи, что-то высматривала на улице. Когда дверь за мужчиной с тихим щелчком закрылась, Габриэла вздрогнула и обернулась.

— А, это ты, — как-то рассеянно улыбнулась Доусон, обняв себя обеими руками и поёжившись будто от холода.

— Я так понимаю, проверка дала результаты? — поинтересовался Роберт, привычным движением стягивая с себя белый халат, служивший ему в последние полчаса отличным прикрытием. — Удивительно, что после случившегося, они не усилили меры безопасности.

Девушка не ответила. Мыслями она была явно не здесь. Чейз шагнул ближе, вопросительно выгнув бровь.

— Всё в порядке?.. Габби?

Неуверенный кивок. Мелькнувшая на губах нервная улыбка. Расфокусированный взгляд.

О чём же ты так глубоко задумалась?

Судя по всему, вылазка в хранилище натолкнула Габриэлу на новую волну размышлений. Весьма неприятных размышлений. Неприятных лично для неё? Или дело в чём-то ещё?

— Всё в порядке. Правда, — оттого, что Роберт не сводил с неё глаз, Доусон всё же пришлось, прочистив горло, произнести это вслух.

Но и такой ответ Чейза не устроил. Он продолжал сверлить её напряжённым взглядом. Пристально и выжидающе. И это не могло не заставлять Габби нервничать ещё сильнее.

Да, она нервничала. Он видел. Он чувствовал. Он знал. Но сдаваться не собирался.

— Думаю… нам следует… нам пора, — пробормотала Доусон, попытавшись проскользнуть мимо мужчины к двери.

Комната отличалась поистине скромными размерами, так что Роберту даже не пришлось двигаться с места, чтобы помешать ей сбежать. Он просто протянул руку и легко, почти невесомо, коснулся её предплечья. Габби растерянно замерла.

— Что творится в твоей голове?

Ему действительно интересно. Ведь Габриэла Доусон по-прежнему оставалась для него загадкой.

Все эти годы, до той памятной встречи в Чикаго, он и не подозревал о её существовании. Боги, да даже после того, как они случайно столкнулись в баре и Габби долго и путано пыталась объяснить, кем является, Чейз её не вспомнил! Тогда ему не было никакого дела до всех тонкостей, а теперь… да кто вообще мог бы подумать, что всё так обернётся?

— Я просто устала. Ты ведь зна…

— Знаю, — Чейз пожал плечами и сделал ещё один крошечный шаг в сторону Габби, всё ещё перекрывая ей путь к отступлению. — Расследование. Я всё понимаю. Просто… поговори со мной.

Доусон хмыкнула. Покачала головой. Затем, как-то обречённо вздохнув и наградив мужчину утомлённым взглядом, задала вполне логичный вопрос:

— Зачем это всё, Роберт?

Ответ на него мог бы сразу расставить всё по местам, но… увы, Роберт и сам не до конца понимал, зачем. Откровенно говоря, он ведь так до конца и не смог идентифицировать даже сами чувства, которые испытывал по отношению к Габриэле. Да, она ему нравилась: спорить с очевидным не было смысла. Симпатия к Доусон лежала на поверхности. Но та часть айсберга, что скрывалась под водой…

Привыкшему всё анализировать и просчитывать соотношение возможных рисков с вероятными выгодами Чейзу впервые в жизни не хотелось задумываться, зачем всё это. Хотя нет. Не так. Он боялся об этом задумываться. Ведь последние дни он отмахивался от жутко неприятного и от этого ещё более липкого ощущения, будто использует Габби.