9 часов над Атлантикой

– Чёрт, они даже не знакомы! – восклицаю.

– С чего ты взяла? – оживает Лео.

– Я стояла за ним в очереди на посадку, он был совершенно один.

– Обращаешь внимание на свободных мужчин?

– А это плохо? Неуместно? Обличает во мне какие-нибудь не совместимые с жизнью пороки? И потом, знаешь ли, имею право! У меня нет на пальце «кольца»!

И чуть неосторожно не добавила «как у некоторых!»

– Кольцо ничего не значит, – невозмутимо заявляет.

– Да что Вы говорите! Неужели? А зачем же тогда человек разумный ввёл сие безобразие в жизнь счастливого и свободного полигамного homo sapiens?

– Поверь, ты знаешь и без моих разъяснений, зачем, – хитро прищуривается. – Но вот тебе пример: мой друг и компаньон носит своё обручальное кольцо, но не в те периоды, когда бывает в командировках, а это примерно 60% нашего рабочего времени. Причём, что интересно, он снимает его и отдаёт жене «чтобы не потерять», и она хранит до самого его возвращения.

Я не успеваю выразить даже тени сомнения в стройности этой истории, как он добавляет:

– Просто этот парень… вообще, очень клёвый с очень многих точек зрения чувак, так вот, он потерял пять своих обручальных колец в деловых поездках. Его жена, в конце концов, замучилась их заказывать у ювелира.

Я задумываюсь на пару мгновений.

– Как он их терял?

– По-разному, но начиналось всегда всё одинаково – он их снимал.

– Зачем?

И вот я хочу вам сказать, что это нужно уметь вот так вот взглядом и феерически наглым выражением лица говорить другому человеку «Ты что, идиотка?

– И? – спрашиваю. – Продолжение есть?

– Есть. У парня пять детей, счастливая жена, насыщенная жизнь. Я своё кольцо не снимаю, но я не женат.

– Не женат? Это странно. А зачем кольцо?

– Не могу снять.

– Да?

– Да.

– Я могу помочь!

– Давай.

Он не протягивает руку. Я смотрю на неё, на кольцо, потом в его глаза – ему весело.

– Давай, в смысле «давай» или ты придуриваешься?

– Почему придуриваюсь? Ты предложила помощь, а я не в силах отказаться от…

– Развлечения?

– …предложения. Снимай! – на этот раз протягивает свою пятерню.

Принимая её, я стараюсь не залипать на ощущениях, не растворяться в тепле ладони, не жмуриться от силы в его пальцах. Осторожно сжимаю кольцо и пытаюсь снять. Оно сидит так плотно, что не провернёшь.

– Тут мыло нужно. И вода.

– Ладно.

И мы смотрим друг на друга, стараясь не улыбаться. Надеюсь, мои собственные глаза не сощурены так же хитро и «ожидательно», как его.

А где у нас мыло и вода?

– Мы тут закрываемся уже во второй раз, – бурчу защёлкивающему дверь туалета Лео. – Даю двести процентов, на этот раз кто-нибудь точно настучит.

– Наверняка, – согласно кивает Лео.

В отражении зеркала его физиономия выглядит подозрительно довольной. Ну надо же, думаю, неужели не мог справиться с этим недоразумением без моей помощи? Ну не дурак ли?

Новость о его разводе действует на моё настроение как кнопка нитроспид на ускорение спорткара. Самая замечательная новость! Причём не только за сегодня, но и вообще за последний год.

От души выжимаю в руку пахучего геля, размазываю по его пальцу, вверх, вниз, вверх, вниз… Зеркало показывает кривую улыбку и нахмуренные брови.

– Это смазка, а не эротический массаж, – напоминаю ему. – Расслабься. Скоро преступим к процедуре. И давно ты в разводе?

– Почти год.

– Год носить кольцо и не быть женатым – это интересный клинический случай для моего терапевта. Она бы консультировала тебя бесплатно, а если поторговаться, то и доплатила бы за сеансы. А кто подал на развод? Ты или она?

– Она.

И тут я вспоминаю, как некто, не далее как двадцать минут назад, уверял меня, что на данный вопрос нет достойного ответа. Сейчас он звучит вполне достойно, и плевать на неприглядность.

– Вау, Лео, какой ты честный. Но помни: месяц правды только у меня, тебе можно и врать.

– Окей. Буду иметь в виду, – щурится.

– Зачем разумной женщине разводиться с таким мужчиной, как ты?

– Каким-таким?

– Красавцем!

– Ну спасибо! – смеётся.

– Спасибо не мне, а месяцу правды. Сегодня, кстати, последний день, и завтра я бы сказала, что ты выглядишь вполне сносно. Ты обидел её?

– Угу.

– Сильно?

– Угу.

Обхватываю его палец всей ладонью и тяну – не работает. Пробую подковырнуть ногтями – ни с места.

– Вот же дерьмовое дерьмо! Крепко же тебя окольцевали! – вытираю пот со лба тыльной стороной ладони и упираюсь коленом в один из ящиков с прокладками прямо рядом с унитазом. – Надо замутить плечо приложения силы, – объясняю себя вскинутым бровям. – По науке что-то такое объясняли… чёрт, вечность назад… вот же упёртое, зараза, но от меня так легко не отделаться…

– Ауч! Полегче, доктор! Не оторви мне палец!

– Спокойно, пациент… в Вашем положении лучше без пальца, чем с такой дезинформацией.

– Чего? С какой ещё дези…? – кривится, похоже, от боли.

– Ты вводишь добропорядочных леди в заблуждение этим своим недоразумением на пальце! Неужели же не ясно? Я вот сейчас буквально в разгаре миссии по спасению твоей судьбы! Спасибо ещё потом скажешь.

– Это несомненно, ты только не выкручивай руку-то так! Оу! Ау!