9-й вал

– Юссариан, я вам нужен? – сонно поинтересовался Алекс, наш шаман.

– Не нужен! – рявкнул я, неуклюже обходя дверь: – Можешь съезжать с базы!

– Понял, собираюсь, – вздохнул шаман и скрылся в комнате.

Конечно, как работать, так мы не хотим, но только звякнет золотишко, он тут как тут, за уши, точнее, за волосы не оттащишь!

На задания в отряде выходит ударная группа, иногда полным составом, иногда не вся, по ситуации.

В холле уже во всю кипела жизнь: ударный отряд вооружался, некоторые ожидали моего решения по вопросу, нужны ли они сегодня или могут с чистой совестью идти спать. Антуан уже стоял в дверях.

– Докладывай, – бросил я, заходя.

– Банда вооруженных грабителей в городе, – равнодушно сообщил часовой.

Действительно, подумаешь, эка невидаль!? С такой же интонацией можно рассуждать о погоде или цене на картошку в прошлом сезоне!

Ну вот, поймал себя на мысли, что опять злюсь на Антуана без особой причины: ну бесстрастный, ну нечувствительный, не казнить же за это… Впрочем, времени рассуждать сейчас нет.

В холл стягивался народ, а я тем временем прикидывал, кто нужен сегодня для операции.

Основной состав ударной группы, а из остальных: Лиана, знахарка, чересчур воинственная для своей профессии (ей шел восемнадцатый год, и она не выносила, когда кто-нибудь заявлял, что ей просто семнадцать); Скарлетт, нужна будет в качестве адъютанта и курьера, без нее будет проблематично координировать действия отряда на расстоянии; и шаман Алекс, обеспечивающий нам магическую поддержку.

Итого одиннадцать, не считая меня… Эх, на базе-то некого за старшего оставить: три девицы, маленький (относительно остальных, так-то ему было без малого 15) Джуно, внук ведьмы, изготавливающий амулеты для отряда, и Янги…

Эх, Янги, за 23 года я так и не сумел сделать из него стоящего бойца… Ведь невозможно научить, можно только научиться, а если учиться человек не хочет, заставить его невозможно…

Позвякивая золочеными шпорами на лакированных сапогах и звеня золотыми цепями неисчислимых артефактов (да, подозреваю, и просто украшений), в холл зашел шаман, заспанный, но оттого не менее (если не более) устрашающий. Я хотел было гаркнуть на него, как можно так долго копаться, чай не на прогулку собираемся, но хватился, что сам еще не готов, и принялся спешно вооружаться. Устрашающе зевнув, из коридора выполз восставший из мертвых Кариджану.

Я, наконец, собрался, озвучил список ударной группы данной операции и скомандовал выход.

До города мы добрались быстро, да и там все прошло гладко. Разве что, у Алекса сломалась сабля. Ну и времени потратили много, отлавливая бандитов по переулкам и закуткам. Как всегда, сдали пленных городской страже и двинулись назад.

На базе нас, к всеобщей радости, уже ждал горячий обед. Ребята разоружились и бросились наперегонки до кухни, а у меня заело крепление ножен, что заставило меня задержаться в оружейной. В придачу, какой-то умник (или шутник) еще и закрыл туда дверь, спасибо хоть, не на запор. И я стал невольным свидетелем приватного разговора.

– Антик… – елейным голоском прощебетала Лай-лай. Она искусно шила и отвечала за отрядное обмундирование.

– Да, Лай-лай, – мигом вскинулся лучник. То, что он влюблен в нее по уши, ни для кого не было секретом. И Лай-Лай коварно пользовалась этим. Она бы никогда не подошла к нему просто так: раз заговорила, значит что-то ей от него нужно. Что же на этот раз?

– Слушай… я сегодня должна дежурить по кухне… – якобы смущенно начала она. – А у меня, как назло, запястье что-то разболелось… – с видом умирающего лебедя, девушка потерла вышеупомянутую часть тела. – Не мог бы ты?..

– Нет проблем, Лай-лай! Я подежурю за тебя! – парнишка улыбнулся (что он, в принципе, делал о-очень редко, причем – исключительно в ответ на "благосклонность" одной единственной избранной).

– Ах, спасибо! – всплеснула руками Лай-лай. – Знала, что на тебя можно положиться! – и торопливо ушла по коридору.

Антик проводил ее взглядом и ушел убрать шпагу, которая, как бы, у него была, но практически им не использовалась.

Лай-лай тем временем догнала Юджина и весело защебетала, что все-таки идет сегодня на маскарад. Юджин натянуто улыбнулся, а едва Лай-лай отвернулась, страдальчески закатил глаза.

… Взаимоотношения этой троицы были одним из больных мест отряда и представляли собой, в некотором роде, любовный треугольник.

В отряд Лай-лай попала 11 лет назад. Семнадцатилетней девчонкой я поймал ее на краю обрыва и с грехом пополам убедил, что несчастная любовь – не повод кончать собой. И она пришла в отряд, который, разрастаясь, нуждался в качественной одежде.

Человеком она была добрым, очень ласковым и дико боялась кого бы то ни было обидеть. Но однажды она тяжело заболела. Очень тяжело. Я даже выпросил у Юстиниана путевку к морю. Лечение ей помогло, девочка ожила, но вместе с ней в ее душе ожили обида и жажда мести за причиненную ей некогда боль.