90-е: Шоу должно продолжаться 7 (СИ)

— Блин, а ведь точно… — проговорил Астарот. — Я даже как-то про них и забыл… Это же они вещали в прошлом августе, когда везде «Лебединое озеро показывали»?

— Да-да-да! — закивал Бельфегор. — Дядя Женя Баранов хороший друг моей мамы, а он там инженер. Это он наладил тогда старый военный передатчик, а его друг…

Бельфегор тараторил со скоростью пулемета, рассказывая историю, которую я даже слышал в своем будущем прошлом. Есть, точнее был… или будет?… у меня приятель Саня, упоротый радиолюбитель, у него весь дом завален всякими железяками, а канифолью от него пахнет вообще перманентно. Так вот, он рассказывал, как его однокурсник со своими друзьями основали первую чуть ли не в России частную радиостанцию в каком-то домишке на берегу Киневы. Как экранировали приемник железной сеткой от кровати. Как круглый стол со свалки приволокли и приделали ему кривой чурбак вместо сломанной ножки. Зато у них появился стол для редакции. Как потом случилось наводнение, и домик этот их смыло в Киневу вместе с куском берега. Но главное сокровище — передатчик и катушечный магнитофон, радийщики-энтузиасты успели спасти. Про ночного диджея Свету, которая была страшна, как ядерный взрыв, зато у нее был такой магический голос, который своим волнующим тембром вызывал эрекцию даже у импотентов и геев. Про то, как тогдашний мэр Новокиневска после катастрофы проникся проблемами радиостанции и выделил им другое помещение на выселках — бывшую гостишку для дальнобоев. Одноэтажный барак возле трассы южного направления, рядом с которой по старой памяти тормозили фуры, и их водители много возмущались тому факту, что здесь больше не кормят, не укладывают спать и не предоставляют доступные секс-услуги… Впрочем, кажется, переезд произойдет позже. Кажется, Саня говорил, что судьба у радио такая — первое вещание случилось в день путча, первый выпуск из нового места — в день обстрела Белого дома, а самый последний, до поглощения их маленького, но гордого канала набравшим силу и могущество медиахолдингом «Кинева-Продакшн» — в день дефолта девяносто восьмого.

Бельфегор рассказывал вот это же самое, размахивая руками. А я сидел и улыбался, потому что в памяти всплывали наши долгие разговоры с приятелем Саней и его рассказы о… Хм. Так это получается, что я его скоро увижу. Он же на этом самом радио работает, о котором Бельфегор рассказывает сейчас примерно с тем же огнем и азартом, как и Саня тогда. В прошлом-будущем.

— Так значит надо встретиться с твоим дядей Женей! — уверенно заявил Астарот. — Закинуть ему кассету, пусть иногда ставят наши песни.

— Да, обязательно! — Бельфегор нетерпеливо заерзал, будто ему хотелось уже прямо сейчас, немедленно, сию минуту звонить этому дяде Жене. — Блин, уже так домой хочу, ужас! У нас там столько всяких важных дел! И «Фазенда» еще. И радио вот… И надо еще клип снимать срочно! Вов, слушай, а можем мы еще раз попросить Влада, чтобы на «муке» устроить съемки? Чтобы во как тогда для рекламы, только чтобы мы не изображали «Кисс», а свою песню пели? Мы с Кирюхой тут ночью обсудили, что если вот ту новую песню Астарота сделать чуть потяжелее, то будет отлично, если часть видео будет снято на той же самой сцене, только…

— Думаю, можно, — я пожал плечами. — Почему нет?

— А еще я знаете что подумал… — продолжал тараторить Бельфегор. — Что нам нужно на «Фазенде» выступать на каждой вечеринке. Хотя бы по несколько каверов петь. Чтобы как бы не концерт, а… Ну, вы понимаете. Я после «Юбилейного» понял, что нам нужно больше выступать, чтобы прямо до автоматизма, чтобы от зубов отскакивало, как наша литераторша говорила. А то, честно говоря, я тогда вышел на сцену и чуть-чуть потерялся. А еще…

— Тссс… Не торопись, нам еще долго ехать, успеем все обсудить, — засмеялся я.

— Уф… Меня прямо разрывает от этого всего, честно-чесно! — Бельфегор плюхнулся обратно на место и на секунду расслабился. Но тут же снова заерзал, потянулся к своей сумке, вжикнул молнией.

— Давайте чаю попьем, — предложил он. — У меня есть пакет пышек и конфеты. Я одну коробку для мамы везу, а вторую давайте сейчас сожрем!

— А у мне наша хозяйка квартиры передала пакет с пирожками! — спохватилась Ева.

— А у меня есть вафли, я в кулинарии купил! — встрепенулся Бегемот.

«Ангелочки» пришли в движение. Кто-то погнал в проводнику за чаем, зашелестели газеты и бумажные пакеты, запахло жареным тестом пышек, шоколадом и прочими вкусностями. Кто-то из соседей по вагону начал недовольно бухтеть, что мол, ночь на дворе, что еще тут за чаепитие. Но нам было плевать. Слишком у мы были взвинчены, слишком много впечатлений хотелось обсудить, слишком много планов в голове клубилось, чтобы можно было вот так просто развернуть влажноватое постельное белье и уложить юные творческие головы на тощие поездные подушки. Сорян, соседи. Скажите спасибо еще, что песни не поем.