90 миль до рая

Спустя мгновение многострадального узника посетили другие ребята, те, что теперь везли его в неизвестном направлении. Этих, напротив, заботила лишь персона Хуана Мигеля. Обнаружив в броневике труп водителя с продырявленной головой, один из них недоумевающе почесал затылок, и только. Второй разрезал веревку, связывающую руки и ноги пленника, и вывел Хуана Мигеля наружу. Как только его посадили на заднее сиденье потрепанного «Доджа», машина тронулась на всех парах. Потом прогремел взрыв, явно развеселивший сорвиголов и участивший их подергивания в такт «латино».

Не бьющая по ушам музыка, а самобичевание и апатия не позволили Хуану Мигелю расслышать разговор по сотовому. А ведь он напрямую касался его дальнейшей судьбы – продлится ли ее летопись далее или прервется в День поминовения с перспективой стать проклятым жрецами сантерии на родине и быть посмертно обласканным диссидентами на чужбине.

– Что с ним делать? – спросил тот, что дымил сигарой, Летисию. – У него был несанкционированный контакт с людьми Канозы. Карлос инструктировал иначе. Он в наших руках. Я понимаю, что ты теперь главный, Рамон. Значит, и ответственность за это решение полностью ложится на тебя… Как скажешь… Хочешь рискнуть, пожалуйста. Только потом пеняй на себя. Это может плохо кончиться для всех нас.

Разговор со старшим группы прояснил ситуацию. Летисия приказала везти Хуана Мигеля в суд и передать его там в руки федеральных властей, которые один раз уже проморгали главного свидетеля по «нашумевшему делу Элиана». Сильвио и Почанге такое решение показалось глупым, но субординация заставила подчиниться. Группа погибшего Карлоса находилась теперь в полном распоряжении Рамона.

Суд шел без перерывов уже больше часа. Перекрестные допросы свидетелей адвокатами истца и ответчика не проливали свет на истину, зарождая сомнение даже в сердцах судебных приставов. В показаниях свидетели с кубинской и майамской сторон опровергали друг друга. В спину и тем, и другим дышали влиятельные политики, что лишний раз наводило на размышления о прибытии к берегам Потомака галеона отборной лжи.

Бил ли Хуан Мигель свою жену? Деспот он или жертва? Хороший ли он отец или обычный самец со стабильной функцией воспроизводства себе подобных? Обе бабушки Элиансито расхваливали его отца, недавние перебежчики с Кубы лили на него грязь в угоду диаспоре.

Все это уже было, спираль закручивалась новым витком. И поэтому все хотели выслушать главного свидетеля – отца ребенка. Однако адвокат Крэйг медлил, нервно ерзая на стуле и не решаясь делать никаких заявлений. При этом адвокат Педроза потирал руки в предвкушении собственного триумфа. Фурор гарантирован. Инициатива целиком перешла в его руки. Он чувствовал это вполне материально, поглаживая крышку своего ноутбука. Еще немного, и он продемонстрирует его чести и достопочтенной публике сногсшибательный видеофайл.

На площади перед зданием суда собрались толпы пикетчиков из активистов противоборствующих лагерей и просто зевак. У статуи сидящего слева гиганта «Созерцание правосудия» митинговали сторонники немедленного возвращения маленького Гонсалеса на родину. Справа, у мраморного «Стража закона», выкрикивали антикастровские речевки и махали транспарантами иммигранты, прибывшие в большом количестве из Майами. Полицейские и люди в штатском не сводили глаз с крикливых заводил, управляющих двумя потенциально опасными толпами. Периодически из обоих скопищ откалывались отдельные индивиды. Они направлялись к фонтанчикам и любовались прозрачной водой, заодно остужая свой пыл и на мгновение забывая о целях своего появления здесь. Эти были наименее опасны, поэтому на них блюстители закона не обращали особого внимания.

Неподалеку от Верховного суда, на Ферст-стрит, Хуана Мигеля вывели из «Доджа» и повели к людскому морю. Пробраться сквозь такое скопление народа оказалось не так просто, но крепкие парни в гавайках приложили для этого максимум усилий, включая не слишком корректные действия локтями. Хуану Мигелю в какой-то момент показалось, что он течет по течению, которое неизвестно куда его занесет. Но вдруг он понял, что это не совсем так. Ведь сейчас он абсолютно точно знал конечную точку своего затянувшегося маршрута. Именно сюда он стремился попасть, чтобы вернуть своего сына. Для этого он приехал в эту враждебную страну. Но есть ли у него шансы?…

Его узнали. Все происходило как в тумане. Парни в гавайках исчезли. Кто-то из толпы начал орать: «Вот он, это Хуан Мигель! Отец ребенка!» Кто-то из когорты неадекватных начал умолять об автографе. Справа полетели яйца, провоцируя ответные действия полицейских. Те едва не пустили дубинки в ход, но все обошлось без применения силы. Хуана Мигеля подхватили под руки двое агентов в штатском. Еще секунда, и перед кубинцем распахнулись огромные бронзовые двери американского правосудия.