90 миль до рая

И он ее получил. В середине лета 1997 года комиссия коза ностры санкционировала приезд в Майами итальянских киллеров из Нью-Йорка. Под прикрытием начинающих модельеров-педиков они планировали остановиться не у кого-нибудь, а у самого Джованни Вертуса в его доме, что стоит особняком в квартале Арт-деко…

Каноза, оценив ситуацию, решил сделать упреждающий удар. Человек Орландо с репутацией законченного отморозка сообщил итальянскому дону, что готов предать своего босса за долю от прибывшего колумбийского товара. Итальянцы должны были поверить…

– Почему Орландо сам не купит порошок, если поставщик так надежен? – щурил глаз дон Банатти, допрашивая латиноса по имени Густаво Coca в подземном паркинге своего небоскреба в Даунтауне.

– Он теперь мнит себя большим политиком. Говорит, что нельзя связываться с партизанами и сандинистами, что это может плохо кончиться. Как будто у них порошок другой! – Coca смачно харкнул на бетонный пол, выражая полное отвращение к своему патрону.

– Я слышал о тебе, Coca, много интересного. Например, что ты застрелил ниггера прямо у Башни Свободы… – показал свою осведомленность итальянский мафиози.

– Да, дон Банатти. Мой респект вашим информаторам. Стукачей федералов мы за милю чуем, а ваших, значит, не распознали. Да, Орландо запал на одну мулатку. Летисия Родригес. Попа – что надо. И губы сладкие, как рождественский пирог. Прима «Тропикана-шоу». Пачке стодолларовых купюр она всегда предпочтет качественный секс. Орландо засыпал ее мехами и бриллиантами, усыновил ее семилетнего сына Альфонсито, а она в знак благодарности взяла в рот ослиный член ниггера-массажиста с иссиня-черной кожей по кличке Трехногий. Орландо был в ярости, когда узнал, и приказал запереть Летисию в четырех стенах, а с черномазым разобраться прямо у «Фридом Тауэра». Ниггер страдал приапизмом – это когда вечно стоит. Орландо отправил меня на дело прямо при Летисии, сказав ей, что только он знает способ излечения ниггеров от этой редкой болезни и что небоскреб в Даунтауне будет естественным надгробием для фиолетового мачо.

Присутствующих позабавила эта история. Однако чувство юмора латиносов никак не влияло на доверие к ним со стороны итальянцев.

– Кажется, Каноза поручил тебе опекать усыновленного малыша? – Банатти просверлил Сосу своим ястребиным взглядом.

– Да, Альфонсито – шустрый сорванец, его и на минуту нельзя оставить без присмотра… – не понимая, куда клонит босс макаронников, ответил Coca.

– Не переживай, мы его не оставим наедине с самим собой, – заверил Банатти.

– Это как? – все еще не вычислив коварного хода мыслей капо, спросил Coca.

– Ты приведешь его к нам – он будет нашим заложником, даже не подозревая об этом. Сам понимаешь, это деловая мера, ведь мы только с твоих слов знаем, что колумбийцы не затевают ничего плохого. Они там, у себя в Колумбии, не могут договориться. Они и сами это понимают, вот и привлекли тебя, Coca, в качестве дипломата. Если в этот раз все пройдет гладко, ты получишь пятьдесят штук, а когда трафик наладится – будешь иметь долю, а в будущем, кто знает, может быть, после небольшого кровопускания в Маленькой Гаване дон Густаво Coca по праву займет место Орландо Канозы.

…Двухпалубный катер «Уинди Торнадо» с партией колумбийского «кокса» стоял на рейде неподалеку от порта Ки-Вест. Густаво Coca должен был обменять наркотики на деньги итальянцев прямо на борту колумбийского катера. Летисия в этот день, как нельзя кстати, отпросилась на кастинг к самому Вертусу, и дон Орландо не стал препятствовать ее амбициозному стремлению пробиться в топ-модели, хотя, зная о постояльцах кутюрье, гипотетически мог заподозрить что-то неладное. Он отмахнулся от тревожных предчувствий, ведь отсутствие Летисии упрощало процедуру предоставления его пасынка Альфонсито в качестве заложника итальянцам. Coca с ведома Канозы отдал мальчика в условленном месте.

Уже потом, когда дело будет сделано, Каноза сообщит Летисии, что мальчика выкрала итальянская мафия. Это подтвердит Сикейрос, получивший легкое ранение, и труп опекуна Альфонсито Густаво Сосы, которому изначально была уготована роль казненного предателя. Густаво был слишком смазлив, чтобы крутиться возле Летисии.

Сикейрос, конечно, мог и ошибаться, когда днем раньше доложил боссу, что слышал в спальне Летисии мужской голос и что он готов поклясться, что голос этот принадлежал красавчику Густаво. Проверка тогда не подтвердила подозрений начальника службы безопасности, но зародила необратимые сомнения в верноподданничестве Сосы. Его участь была предрешена, а его жизнь, на взгляд дона Орландо, стоила гораздо меньше двух миллионов американских долларов.