99,9 уральских франков и один пранк на сдачу

Пять минут. Несколько взмахов колеса и денег, которые он все лето зарабатывал своим горбом, нет. Два друга смотрят друг на друга, как заяц на бином Ньютона. Хлопают глазами как коза перед афишей. Запах табачного дыма и пота становится невыносимым. Нервное напряжение – тугой клубок алчности, страха и сосредоточенности – достигает предела. Эмоции выходят из-под контроля. Ребята срываются, как подорванные и убегают.

Но ещё долгое время, руки Санька будут чувствовать маленькие круглые фишки, а в голове будет звучать шелест крутящегося барабана.

Очень надеюсь, что прочитав это, вы поймете – беспроигрышных систем игры не существует! Уважаемые читатели! Будьте благоразумны и не поддавайтесь на уловки. Казино – это не место заработка, где раздают деньги налево и направо. Выигрыш отдельных игроков возможен только за счёт проигрыша множества других. Помните об этом и не тратьте своё время, силы, а главное деньги впустую.

А самое главное: не все то правда, что в газете написано!

P.s.: Но каково могущество печатного слова?!.

Полуночный гопник

Ночь. Улица. Фонарь на окраине рабочего поселка города. Под фонарем круглосуточный ларек. У ларька стоит парнишка в бомбере и драных джинсах. Козырек бейсболки подпирает чернильное небо, он любуется звездами и шепчет про себя наброски нового стиха. Он поэт:

– О стриптизерка-луна! Ампутация памяти не излечила от тоски. Лучше любви уколы.

Из киоска выходит гопник с пузырьком беленькой и сигами:

– Опа-Опа-Опаньки. А кто у нас тут такой красивый? И без охраны?

Поэт увлечен и пропускает эту реплику мимо ушей. Гопник бьет копытом:

– Гомосек, переживай! Ты в реальной опасности, тебе конец!

– Я не гомосек, я поэт.

– Здесь я решаю, кто поэт. Гони сотку, гомосек!

– Я же сказал. Я не гомосек, я поэт. Мои стихи не приносят мне ни копейки, я пишу их для будущих поколений.

– Какие в жопу будущие поколения, кроселя снимай!

– Твои дети будут учить мои стихи в школе!

– Мои дети также как и я будут у тебе подобных отжимать кроссовки!

– Окей. Если вселенной угодно, чтобы я шел к звездам босым, я пойду!

– Куда ты поперся, юродивый, стоять?! Вселенной будет еще угодно, чтобы ты перся к звездам без айфона!

Поэт покорно отдает телефон, снимает бомбер, протягивает айфон, айпэд и кошелек, уходит.

Гопник остается один, смотрит на звезды, отхлебывает водочки, закуривает, выпускает пару колец и, довольный результатом молвит:

– Ястреб в небе? В голове ли мысли? Прав ли Мироздатель? Хочу курить! Но нельзя – курение убивает. О мечты чужие… оковы снов срываю трепетной рукой. Боясь умереть, стираю краски с холста собственной жизни. В зеркало смотрясь, вижу лишь сигарету и выпивки стакан. И обрести покой мечтаю в объятиях смерти… СУКА НЕ ДАЕТ. О, вселенная, скажи, где моя родственная душа? Вселенная, мать твою, где же она? Где?!

Он докуривает сигарету. Точным ударом пальца забрасывает сигарету в мусорку и шагает в темноту улицы. Навстречу ему из арки выбегает поэт c диким воплем:

– Есть ли что-нибудь, что превосходит Будду?

Гопник замирает, а поэт пинает его с разбега. Почувствовав просветляющий пендель, гопник мгновенно достиг просветления и засмеялся:

– Пирожное! И потом рассказывал всем: «С тех пор, как меня пнул поэт, я смеюсь не переставая».

Мой первый репортаж

Родилось розовощекое утро – в золотистой пене весенних облаков. Молочными крыльями забилось в окна. Высокое небо заплескалось чистой лазурью. Под землей что-то вздрогнуло, ёкнуло, лопнули пласты чернозема, набухли ароматные почки и проклюнулся сочный росток новой жизни.

Я распахнула окно, щурясь, столкнулась с утром, и его свежесть забралась под рубашку. Солнце смеялось надо мной, а я смеялся под солнцем. Шум встрепенувшейся и ожившей после долгой зимы улицы, яркие лучи, теплый воздух и птичьи голоса, – влетали громогласными аккордами, дробились о стены и мебель, рассыпаясь на маленькие осколки счастья. «В воскресенье Пасха. Хорошая будет погода! У верующих на душе празднично и пасхально, а неверующим весна принесла животную радость» – подумала я. И счастливая тем, что день будет сегодня хороший на цыпочках отбежала обратно к постели – понежиться еще.

Погожим утром, при окне открытом, – какие думы у девушки в двадцать лет? Первая – день хороший, вторая – жизнь впереди длинная- предлинная и удивительная. Вместо третьей думы – беспечная улыбка. Затем заботы. Позвонить Танечке и Стасику, чтобы вечером непременно зашли оба обсудить мою стратегию продвижения в ведущие журналисты. Что же будет сегодня на практике? Если повезет – отправят на съемки натуры для очередного новостного сюжета, нет – подсадят довеском к опытной бригаде ума разума набираться. Напившись кофе, надо будет разобрать новые лекции и наряды. Хотя… лекции могут подождать.

Сегодня, сегодня первый день настоящей весны!