A Beautiful Lie (СИ)

— Ты думаешь, когда моя мать погибла, спасая меня, это была случайность? — спросил Гарри. Оба они попрежнему двигались боком, по идеальной окружности, сохраняя равное расстояние друг от друга. Поттер видел сейчас только одно лицо – Волан–де–Морта.

— Ты думаешь, случайность, что я решился сразиться с тобой тогда на кладбище? Случайность, что минувшей ночью я не стал защищаться и все же остался жив и снова вернулся в битву?

— Случайность! — крикнул Волан–де–Морт, однако все еще не наносил удара. Толпа зрителей застыла, словно окаменев, и казалось, что среди сотен людей, заполнивших Большой зал, дышат только эти двое. — Случайность, везение и то, что ты увиливал и прятался за спинами тех, кто лучше тебя – мужчин и женщин, – позволяя мне убивать их вместо тебя!

— Сегодня ты никого больше не убьешь, — заверил Гарри, пока они продолжали кружить по залу, глядя друг другу в глаза. — Ты никогда больше не сможешь никого из них убить. Понял? Я готов был умереть, чтобы ты прекратил мучить этих людей.

— Однако не умер!

— Я был готов, и этого оказалось достаточно. Я сделал то же, что моя мать. Они защищены от тебя. Разве ты не заметил, как легко они сбрасывают твои заклятия? Ты не можешь их мучить. Ты не можешь до них добраться. Не пора ли тебе учиться на ошибках, а, Реддл?

— Ты посмел…

— Да, я посмел, — ответил Гарри. — Я знаю многое, чего ты не знаешь, Том Реддл. Много очень важных вещей, тебе неизвестных. Хочешь, я расскажу тебе часть из них, пока ты не сделал новую большую ошибку?

Волан–де–Морт ничего не ответил, продолжая скользить по кругу. Гарри понял, что на время его противник заворожен, выведен из строя; даже призрачная возможность, что Гарри и в самом деле знает последнюю тайну, удерживала его от удара.

— Что, опять любовь? — спросил Лорд с насмешливым выражением на змеином лице. — Любовь, вечная присказка Дамблдора: он утверждал, что она побеждает смерть. Хотя любовь не помешала ему сверзиться с башни и разбиться, как восковая кукла. Любовь не помешала мне раздавить твою грязнокровку–мать, как таракана, Поттер, и, похоже, никто здесь не пылает к тебе такой любовью, чтобы броситься вперед и принять на себя мое заклятие. Так что же помешает тебе погибнуть, когда я ударю?

— Только одно, — сказал Гарри.

Они продолжали кружить друг за другом, и лишь последняя тайна не давала им сойтись в схватке.

— Если не любовь должна спасти тебя на этот раз, — прыснул Волан-де–Морт, — то, значит, ты думаешь, что владеешь волшебством, которое мне недоступно, или обладаешь более мощным оружием?

— И то, и другое, — ответил Гарри и увидел панический страх, мелькнувший на змеином лице, хотя оно тут же приняло прежнее выражение. Волан–де–Морт рассмеялся; его смех звучал страшнее, чем крик. Холодный и безумный, он эхом разнесся по замершему залу.

— И ты думаешь, что знаешь неизвестное мне волшебство? — спросил Он. — Неизвестное мне, Лорду Волан–де–Морту, владеющему такими чарами, какие Дамблдору и не снились?

— Сниться они ему снились, — сказал Гарри, — но только он знал больше тебя, он знал достаточно, чтобы не делать того, что сделал ты.

— Ты хочешь сказать, что он был слаб! — воскликнул Лорд. — Слишком слаб, чтобы дерзнуть, слишком слаб, чтобы протянуть руку за тем, что могло бы принадлежать ему, но достанется мне!

— Нет, он был просто умнее тебя, — ответил Гарри. — Он был лучшим волшебником, чем ты, и лучшим человеком.

— Я подстроил гибель Альбуса Дамблдора!

— Это тебе так казалось, — Поттер повел головой. — Но ты ошибался.

— Дамблдор мертв! — Волан–де–Морт швырнул эти слова в лицо Гарри, словно надеясь причинить ему невыносимую боль. — Его тело разлагается в мраморной гробнице здесь, возле замка, я видел его, Поттер, – для него нет возврата.

— Да, Дамблдор мертв, — спокойно откликнулся Гарри. — Но не ты убил его. Он сам выбрал свою смерть, выбрал ее за много месяцев до того, как это случилось, обговорил во всех деталях с человеком, которого ты считал своим слугой.

— Это что еще за ребяческие россказни? — спросил Волан–де–Морт, однако по–прежнему не наносил удара и не сводил с лица Гарри своих красных глаз.

— Северус Снейп служил не тебе, — просто ответил Гарри. — Он был на стороне Дамблдора с той самой минуты, как ты стал преследовать мою мать. А ты так ничего и не заметил, потому что это как раз то, чего ты не понимаешь. А еще ты видел когда–нибудь, как Снейп вызывает Патронуса?

Реддл не ответил. Они кружили друг за другом, как волки, собирающиеся вцепиться друг другу в глотку.

Рука Волан–де-Морта, сжимавшая Бузинную палочку, задрожала. Гарри крепче вцепился в свою палочку. Он понимал, что остается лишь несколько мгновений.

— Эта палочка по–прежнему не слушается тебя, потому что ты хотел убил не того человека. А знаешь, что его спасло? Любовь. Патронус Снейпа – волк, как и у Делии, которую ты тоже приметил в список своих жертв. А еще Северус Снейп никогда не был настоящим хозяином Бузинной палочки. Он никогда не одерживал победы над Дамблдором.

— Он убил…