А-бомба. От Сталина до Путина

Кандидат физ. – мат. наук, лауреат Сталинской премии, зав. лабораторией Института машиноведения АН.

Специалист по вопросам рентгенографии, автор блестящих работ по мгновенному рентгенографированию процессов взрыва. Тонкий и многосторонний экспериментатор.

Область работы по проблеме: исследование процессов сжатия активных веществ».

Или еще одна характеристика кандидата:

«11. Васильев Михаил Яковлевич.

Кандидат техн. наук, ст. научный сотрудник НИИ-6.

Видный специалист по снаряжению артснарядов спец. конструкций, автор ряда работ по бронебойному действию взрывчатых веществ.

Область работы: разработка принципов и технологии снаряжения».

Конечно, сам список кандидатов весьма любопытен: он показывает, что КБ-11 требовались специалисты разных направлений науки и техники. К сожалению, не все кандидаты оправдали доверие Курчатова и Харитона, некоторые не смогли справиться с невероятно сложными проблемами, которые им предстояло решать. Но несколько человек остались в Атомном проекте на всю жизнь.

В этом письме любопытно то, что Курчатов и Харитон впервые высказали свои соображения об основном научном персонале КБ-11. Как о тех требованиях, которые предъявляются к специалистам, так и об условиях их работы.

«Основным условием успеха работы, – пишут Курчатов и Харитон, – является создание сильного коллектива физиков».

Эти слова Берия подчеркивает.

Далее Курчатов и Харитон пишут о том, что в условиях изоляции должно быть достаточно большое число физиков, которых могли бы дискутировать, анализировать каждый эксперимент с разных точек зрения, если, конечно, в этом возникнет нужда. Впрочем, Игорь Васильевич и Юлий Борисович не сомневались, что такие дискуссии и анализы обязательно потребуются, а потому они сообщают Берии:

«Сложность и важность стоящих перед КБ задач настолько велика, что переход ряда физиков на работу в КБ был бы целесообразен, даже если это ослабит работу в некоторых других направлениях.

Поскольку лица, о которых в первую очередь идет речь, в большинстве случаев уже загружены важной и ответственной работой, привлечение их к работе в КБ может быть практически осуществлено лишь в случае, если им будет разъяснена важность предлагаемой им работы и условия ее выполнения».

По сути дела, Курчатов и Харитон доказывали, что гриф «совершенно секретно» должен быть снят для большой группы специалистов, привлекаемых к созданию бомбы.

Как ни странно, но Берия согласился сразу: в тот же день, то есть 13 апреля, на заседании Специального комитета при Совете министров СССР предложение Курчатова и Харитона было поддержано.

А через несколько дней на имя министра внутренних дел СССР С. Н. Круглова поступило еще одно письмо, теперь уже от Б. Л. Ванникова. Оно было по-военному лаконично:

«Для обеспечения строительства особо важных объектов – завода № 880 и КБ-11 Первого главного управления, – которые будут поручены выполнением министерству внутренних дел Союза ССР, убедительно прошу вашего указания дать следующие распоряжения:

1. Перевести до 15 мая с. г. Саровскую колонию несовершеннолетних преступников из г. Саров в другое место.

2. Дать указание о заводе в Саров для обеспечения строительства № 880 5000 чел. заключенных, в том числе 2000 в мае месяце и 3000 – в июне…»

Приказ министра был выполнен. В Сарове началось строительство КБ-11 и завода «Авангард», где будут собраны первые советские атомные бомбы.