А что, так можно было? (СИ)

- Хвала, и мени!**** - Выдавила из себя Лера, и улыбка Петара расплылась ещё шире. Мирослав сжалился над страдающими и переключил внимание Петара на себя, предложив тому перейти на английский. Хозяин, не переставая что-то стрекотать, протиснулся на кухню, водрузил корзинку на стол и начал выгружать из неё ароматные круглые булочки, какие-то непривычно длинные пирожки, напоминающие советские рогалики, но распространяющие по дому насыщенный мясной аромат, небольшие пирожные, похожие на разрезанные и приоткрытые на манер ракушек пончики с кремом внутри.

- Девчонки! – Позвал Мирослав. – Хозяева вам тут небольшой перекус приготовили.

- Небольшой? – Указала подбородком на стол Юля и неосознанно прижала к животу ладошку. – Боюсь предположить, как тогда выглядит полноценный обед.

- О, поверь мне, это выглядит аппетитно! – С энтузиазмом отозвался Мирослав, утягивая со стола один из пирожков, за что удостоился укоризненного взгляда от Петара. – Но у вас будет шанс узнать, потому что ресторан откладывается – Ирэн пригласила нас всех на ужин. И боюсь, отказаться не получится. Так что сейчас вежливо и радостно хватаем эти дары и идём нагуливать аппетит.

Просить дважды не пришлось – после долгого перелёта подруги и так были голодными и собирались перекусить во время прогулки каким-нибудь национальным фастфудом. А раз даже идти никуда не надо, то пора сразу вливаться в местный колорит. Захомячив по вкуснейшей круглой булочке, усыпанной семечками, и захватив с собой пакет пирожков-рогаликов, подруги скомкано попрощались с Петаром и вышли за ворота.

Жаркая и солнечная Будва была живой. Но если Питер сразу напрыгнул и закружил Юлю в своей страсти и брызгах эмоций, то этот небольшой приморский город скорее был похож на… Юле пришло на ум сравнение с Муми-Троллями - забавные, разные, непредсказуемые, серьёзные и наивные существа, неизвестные науке и неподдающиеся классификации. В своей наивности и простоте выдающие мудрые вещи, которые большие и умные люди цитируют уже больше 70 лет. Вот и на улицах Будвы тоже соединилось, кажется, несовместимое. Старинные домики со стеклянными новостройками (а между ними – совершенно советские панельки с геранями на окнах и ситцевыми халатиками на верёвках балконов). Серые и бежевые каменные улочки с яркими, как лоскутное одеяло, занавесками, ковриками перед порожками прямо на улице, витражами и вывесками. Привычные акации, дубы и клёны рядом с лимонными и оливковыми деревьями, магнолиями, пальмами и кактусами. Тишина сонного провинциального городка и шум туристического центра с громкой музыкой, разноязычным многоголосьем, взрывами смеха и недовольной руганью. Юный город совершенно новой страны с тысячелетней историей. На одной улице могла шуметь и приплясывать разноголосая и разноцветная толпа, хлопая в ритм барабанам и встречая восторженными криками уличных танцоров. Но стоило свернуть за угол, и там прохожих ждала сонная тишина, в которой никто никуда не торопился. Юля вертела головой, как ребёнок, попавший на кондитерскую фабрику. Казалось, она и правда пытается проглотить как можно больше – впечатлений, эмоций, кадров. Удивлённо открывала рот, приплясывала, показывала пальцем, совершенно не стесняясь и не ожидая неприятия или осуждения. Казалось, здесь вообще никто никого не может осудить. В небольших сувенирных магазинчиках с непривычным графиком работы с тремя, а то и четырьмя часами перерыва на обед гостей встречали как дорогих друзей, давно не забегавших на огонёк. Разве что не обнимали. Зато про каждый товар рассказывали так, что выйти без покупки было невозможно. Половина рассказов была связана с какими-нибудь легендами, а ещё половина – с семейными историями, и приходилось выслушивать подробный отчёт о генеалогическом древе хозяина лавки, начинавшемся, естественно, чуть ли не с Османской, а то и Римской империи. Большую часть историй ни Юля, ни Лера понять не могли, так что Мирослав периодически переводил им то, что успевал. А подруги только и могли вставлять «хвала» или хотя бы удивлённые и восторженные междометия, надеясь, что в удачные моменты рассказов. А попытки выдать хотя бы несколько фраз на местном языке вызывали такой шквал восторга, что, похоже, их имена тут же вписывались в семейную книгу и удлиняли рассказ для следующих посетителей.

* - цитата из фильма «Иван Васильевич меняет профессию» (1973, реж. Л.И.Гайдай.), и из одноимённой пьесы М.Булгакова.

** - Гости, вы здесь?, *** - Рад, рад, красавицы, **** - Спасибо, и мне.

Глава 34