А до Берлина было так далеко

- Ну вот то-то, - заключил он. - Что касается вас, то имейте в виду следующее: полк и тем более батальон для вас - этап пройденный. Человек кончил академию, был начальником штаба дивизии, наконец, командовал дивизией, имеет трехмесячный опыт боев. Три месяца - шутка сказать! Получите дивизию, только не 196-ю, а новую. Вы должны понимать, что война будет длительной, потребуется много, очень много дивизий. Они уже формируются. А кому же ими командовать? По-государственному надо мыслить, товарищ Шатилов!

Этот человек умел преподать своим собеседникам уроки государственной мудрости и делал это с доверием к человеку и как бы извиняясь перед ним за то, что, дескать, ему приходится разъяснять азбучные истины.

Я поинтересовался, что будет с нашей дивизией, ведь неразумно ее расформировывать. Костяк соединения - командный состав - в основном сохранен. Пополнить части людьми, дать им отдых, месяц-другой заняться боевой подготовкой в полевых условиях - и снова на фронт.

На это бригадный комиссар ответил:

- Вначале мы тоже склонялись к такой мысли, но, все взвесив и рассудив, пришли к другому выводу. Номер вашей дивизии присваивается новому соединению, которое формируется на Урале. Командный состав поступает в распоряжение фронта. Не вам мне говорить, как поредели ряды командирские в частях и соединениях. Словом, они будут направлены в другие части. Дадим им неделю отдохнуть - и в путь. С каждым разберемся, обижать никого не станем. А рядовых и сержантов - без промедления в новые части.

В словах бригадного комиссара звучала железная логика, с его выводами я согласился, но дивизию было жаль до боли сердечной.

Через два дня приехал капитан с предписанием принять из нашей дивизии рядовой и сержантский состав, поступающий на пополнение другого соединения. Пришлось расставаться с боевыми друзьями, с которыми пройдено столько дорог, столько пережито. Всех нас связывала общая память о товарищах, которые отдали жизнь за родную землю. Но надо было выполнять приказ. Проводы мы постарались обставить торжественно и тем самым как-то скрасить горечь разлуки. Провели митинг. Выступили комиссар и я, поблагодарили красноармейцев за пролитые пот и кровь, за дружбу, за верность Родине, сказали, что верим: куда бы ни забросила судьба воинов-днепропетровцев, они выполнят свой долг, не уронят славы героев Корсуни, Медвина, Бараньего Поля, Черкасс.

После митинга - прощальный обед. Наши интенданты хорошо постарались, накормили очень вкусно.

Однако главный сюрприз был впереди, виновником его оказался капитан Иван Иванович Лявдонский. Об этом человеке хочется сказать самые добрые слова. Он был из тех людей, которые и в огне не горят и в воде не тонут, находят выход из любого, самого безвыходного положения.

В мирное время Лявдонский ничем особенно не выделялся. Работал добросовестно в своем пятом отделении штаба, командование претензий к отделению не имело. Но вот началась война, и он как бы заново родился в глазах окружающих, его способности широко раскрылись. Командование дивизии направило Лявдонского на помощь тыловым службам. Обязанности ему определили весьма многогранные: помогать тыловикам, в походных условиях кормить, обувать, одевать личный состав, организовывать боепитание, медицинскую службу, подсказывать тыловикам, где и когда совершают части маневр, занимают новые рубежи, и т. д. С этой обязанностью Лявдонский отлично справлялся, и штаб соединения не желал другого такого энергичного помощника.

Когда стало ясно, что дивизия попала в окружение, я вызвал в штаб Лявдонского и спросил его мнение: как он считает, лучше выводить машины в общей колонне или же попытаться вывести автотранспорт самостоятельно?

- Попробуем самостоятельно, - ответил капитан.

На том и порешили.

Очевидно, это было единственно правильное решение. В обстановке, когда не ясно, где противник, каким маршрутом надо идти, когда придется принять бой, автоколонна может послужить лишь ненужной обузой. В таких условиях легче пробираться в пешем порядке, не быть привязанными к дорогам. К тому же автомашины - не иголки, фашистские летчики обнаружат их без труда и нацелят на них свои моторизованные подразделения. Так примерно рассуждали мы в штабе, так, конечно, думал и Лявдонский.

Капитан блестяще справился с поставленной задачей. Он вывел автомашины из вражеского кольца в полной исправности. В пути он организовал отличную разведку, которая точно устанавливала, где немцы, куда следуют, где свободная дорога, и только после этого колонна пускалась в путь. Неведомым нам образом Лявдонский узнал о выходе 196-й из вражеского окружения и встретил нас. Это было для нас настоящим чудом, но это чудо совершили капитан Иван Иванович Лявдонский и его подчиненные.

Выводил он автомашины из немецкого тыла не порожняком, а загрузил их тюками с теплым бельем, шерстяными носками, рукавицами, валенками, шапками-ушанками.