А до Берлина было так далеко...

— Да ты и не рассмотрел-то ее как следует, а уже такое, — не унимался майор Пташенко.

— Иногда люди с первого взгляда влюбляются и живут всю жизнь счастливо. Валя не отходила от моей койки, ухаживала. Ты бы знал, какая она ласковая.

— Нет, Костя, надо все проверить, прежде чем идти расписываться…

Когда, пообедав, а заодно и поужинав, мы вышли из блиндажа, гитлеровцы обстреляли расположение НП из минометов. Ранило Дудина и Клименко. Мы с полковником Добылевым подбежали к раненым.

— Вот, товарищ полковник, как ведь бывает, — произнес Серафим Иванович Дудин и добавил: — Прощайте…

Наш хирург Павел Максимович Сурков сделал Клименко сложную операцию, после которой его отправили в армейский госпиталь. Там-то он и встретил Валю во второй раз.

Выздоровев, Клименко попросился опять на фронт. Воевал отлично. После окончания войны майор прибыл ко мне в стрелковую дивизию на должность начальника штаба артиллерии дивизии. Они с Валей поженились. Оба они были счастливы, но, к сожалению, счастье это было недолгим.

Проходил набор на учебу в академию. Из нашей дивизии мы решили направить майора Клименко и подполковника Пятова. Им было разрешено ехать в Москву на собственных машинах. Дорога проходила через Польшу, а там в то время свирепствовали банды контрреволюционного подполья. Они нападали, грабили и убивали ехавших на машинах представителей прогрессивных партий, Временного правительства и местных органов власти, а также воинов Красной Армии и Войска Польского, после чего скрывались в лесу.

В небольшом немецком городке был организован специальный отряд на бронемашинах для сопровождения колонн машин.

Пятов и Клименко приехали в этот город с опозданием — колонна и отряд сопровождения были уже в пути. Решили догонять их без охраны.

— Неужели среди белого дня нападут бандиты, у нас ведь тоже оружие, говорили некоторые опоздавшие.

Несмотря на уговоры подполковника Пятова, Клименко выехал с небольшой группой… Ничто не предвещало беды…

Через несколько часов вернулся один из офицеров, чудом оставшийся в живых. Его рассказ был трагичен.

«Вначале бандиты показались из леса и открыли беспорядочный огонь из пулеметов и автоматов. Стреляли по скатам. Машины остановились.

— Ложись! — подал команду майор Клименко.

Все выскочили из кабин и кузовов, залегли в кюветы, открыли ответный огонь по нападавшим.

Когда бандиты залегли, мы прекратили стрельбу, экономя патроны. Со стороны банды послышалась ругань главаря, который кричал, поднимая контрреволюционеров. Мы вновь открыли огонь. Бандиты опять залегли. Клименко спокойно, не обращая внимания на пули, продолжал отдавать приказания, то и дело поглядывая туда, где в укрытии находилась жена с дочкой.

В это время большая группа бандитов оврагом подобралась к машинам.

— Сдавайтесь, будете жить!

Мы отстреливались, ожидая подмоги. Но время шло. Кончились патроны, дрались кулаками и прикладами. Меня ранило, я упал, отполз в кустарник, на несколько минут потерял сознание, а когда открыл глаза, увидел, как бандиты закалывали штыками раненых…»

До сих пор с огромной болью вспоминаю тех наших воинов, кто добывал Победу, но не успел вкусить радости мирной жизни.

* * *

После войны я узнал, что Ставка Верховного Главнокомандования, учитывая наши тяжелые походные условия, а также резко обострившуюся обстановку севернее Харькова, решила не наносить глубокие удары на Псков и Нарву. Поэтому особая группа войск генерала М. С. Хозина была расформирована, 1-я танковая армия генерала М. Е. Катукова перебрасывалась под Курск, а 68-я армия генерал-лейтенанта Ф. И. Толбухина передавалась в состав Северо-Западного фронта. Для маскировки оперативного маневра войск Северо-Западный фронт должен был продолжать наступление с задачей выйти на реку Полнеть и овладеть Старой Руссой. Армию поставили в стыке между 11-й и 53-й армиями. С этого времени началась подготовка к новой операции за освобождение Старой Руссы. В дальнейшем намечалось выйти на реку Шелонь на фронте Сольцы, Дно. Наступление должно было начаться 14 марта.

Началась перегруппировка войск 27-й армии. Соединения выходили на исходные рубежи южнее города Старая Русса.

182-я стрелковая дивизия передала свой оборонительный рубеж соседям, а сама перешла под Старую Руссу и заняла новые позиции — лес восточнее Липовцы, высота с отметкой 27,6. Перед нами поставили задачу — прорвать оборону противника на рубеже Парфино, Казанки, в дальнейшем выйти на реку Парусья и освободить южную часть города.