А до Берлина было так далеко...

…От генерала Лопатина мой путь через Байковщизну лежал в Круподеренцы, куда, как уже говорилось, Самсоненко должен был отвести дивизию. В Байковщизне мы с шофером и двумя сопровождающими автоматчиками попали в ситуацию, аналогичную той, в которой оказался генерал Куликов. В те дни в расположение наших войск часто просачивались вражеские разведподразделения. Должно быть, одно из этих подразделений просочилось в Байковщизну. Гитлеровцы, по всей вероятности, пронюхали, что здесь находится КП 26-й армии, и решили во что бы то ни стало захватить или уничтожить ее руководящий состав. Час назад конники и бронедивизион выбили фашистов из села, но остатки этого подразделения рассыпались в его окрестностях. И вот когда наша машина на большой скорости влетела в село (я приказал шоферу ехать с ветерком, не зевать, на тот случай, если немцы перережут дорогу), человек пятнадцать гитлеровцев выскочили из кустов и давай поливать из автоматов. Шофер нажимал на газ, мы же, схватив автоматы, открыли ответную стрельбу. Разумеется, не моя и не автоматчиков заслуга, что нам удалось проскочить и не попасть в лапы фашистов. Тут уж помог случай и… пыль. Дорога в тот день просохла, и наша эмка, летевшая на большой скорости, поднимала облака пыли. «Вроде дымовой завесы», — заметил водитель, еще не веря, что так удачно проскочили.

В балке, поросшей кустарником, которая начиналась километрах в трех от села, мы перевели дух. Убедившись, что погони нет, остановились, вылезли из машины, закурили. Кузов был изрешечен пулями, но эмка по-прежнему бегала резво, и у меня в душе к ней возникло чувство благодарности, будто это был человек, а не автомобиль.

— Мазилы! — смеясь говорил автоматчикам шофер Казаков.

Его никогда не покидало хорошее настроение, ко всему на свете он относился с улыбкой. Легко, во всяком случае, несравненно легче на войне, чем другим, человеку с таким характером.

— Чему радуешься, весельчак? — не выдержал я. — Моли бога, что так обошлось.

— Я, товарищ майор, безбожник, атеист, так сказать. А что они мазилы — так это точно. Пятнадцать человек пуляют из автоматов, сыплют свинцом, как горохом, а мы уходим у них из-под носа.

Переделка, в которой мы только что побывали, была вскоре забыта, заслонена навалившимися заботами. Вернувшись на КП дивизии, ознакомил с содержанием боевого приказа командира корпуса комиссара и начальника артиллерии, после чего начали подготовку марта к Денисовке на соединение со 116-й дивизией.

Опасность, которая в те дни постоянно сопровождала нас, подготовила людей. Дисциплина была безупречная, красноармейцы и командиры безропотно и стойко переносили все тяготы боевой обстановки. Сборы, как говорится, были недолгими. Только-только сгустились сумерки, подразделения снялись с места и взяли направление на Денисовку. Шли всю ночь, делая лишь короткие привалы. Были приняты самые строгие меры предосторожности. Впереди колонны следовал разведбатальон, авто- и гужевой транспорт сосредоточили в хвосте, замыкал шествие артиллерийский сборный дивизион — ему была поставлена задача прикрывать дивизию от танков противника, если они появятся с тыла (фашистов можно было ждать отовсюду!).

И танки появились, они атаковали именно в хвост нашей колонны. Случилось это примерно в пяти километрах от Денисовки, как только забрезжил рассвет.

— Танки! — Тревожное сообщение пролетело по цепи.

Я и комиссар Чечельницкий ехали в середине колонны и напрасно шарили окулярами биноклей по широкому полю, еще прикрытому серым полумраком. Только тогда, когда полковник Самсоненко, с карьера остановивший возле нас своего взмыленного коня, сказал: «Атакуют в хвост», я, повернувшись на 180 градусов, увидел па горизонте медленно наползающие черные коробки.

Комиссар Чечельницкий остался в колонне, а я, вскочив на коня, вместе с Самсоненко поскакал к пушкарям, на которых была вся надежда.

Артиллеристы батареи старшего лейтенанта Е. И. Кузнецова, к которым мы прискакали, изготовились к стрельбе и по команде Самсоненко, когда танки подошли метров на 150, сделали пять-шесть выстрелов. По всей видимости, немцы не хотели ввязываться в незапланированный ими бой, они шли для усиления охраны переправ через Оржицу и считали, что мы и так от них не уйдем. Поэтому, когда от прямых попаданий артснарядов два танка встали как вкопанные, остальные поспешили уйти. Они свернули в сторону, и вскоре гул двигателей и лязг гусениц машин стихли.