А драконы здесь разные или мама для дракона (СИ)

— Послушайте, на вас довольно сильное проклятие, это чувствую даже я. Снять его я не смогу. Но может попытаться моя жена. Она неплохо во всём этом разбирается. Я могу погрузить вас в лечебный сон, дабы приостановить разрастание зловредного проклятья. Моя жена прибудет сюда сразу же, как я отправлю письмо. Она может попытаться его снять, но я ничего не обещаю. Это большие риски.

— Риски? — спросила я, прижимая под одеялом руку к боку, где время от времени стреляла боль. Прицельно стреляла. Я корчилась, пытаясь сильно не показывать истинного состояния.

— Пятьдесят на пятьдесят. — я нервно хмыкнула. Пятьдесят на пятьдесят я выигрывала редко.

— Пишите жене, — попросила я, ложась на кровать, — можете погружать в сон.

— Разве вас не волнуют последствия? Что будет, если ничего не получится?

— И что будет? — ложась поудобнее спросила.

— Вы не проснётесь.

Замерев, я смотрела в зелёные глаза доктора. Не проснусь? Поджав губы, я перевела взгляд на окно. Ну хоть отдохну. Я и так не желанный гость этого мира. Из-за меня сюжет пошёл прахом, нет, герои конечно встретились, да и….

Взяв с тумбочки бумагу и чернильное перо, в тишине скребла бумагу. Посмотрев на готовое письмо, не сдержав улыбки нарисовала маленький скетч малыша дракона и взрослого. Они сидели вместе и смотрели наверх.

— Если я не проснусь, — запечатав письмо в самодельный конверт, передала его мужчине, — передайте это моему спутнику.

— Вы уверены?

— Мы и правда торопимся, — нежно улыбаясь пустоте ответила я.

— Лягте, сложив руки на груди. Да вот так. Я начну.

Глава 27. Первая встреча дракона с сумашедшей

Смотря на девушку на кровати, я искренне не понимал её безалаберное отношение к жизни. Или она думает, что сумеет вновь проснуться в чьём-то теле? Смерть на неё посмотрит, скажет, что с идиотами дел иметь не хочет и уйдет?

Стоило лекарю выйти передать письмо знакомой заклятейнице, предупредив, что дождётся её внизу, он рассказал кратко то, что мог сказать сразу. Кружка с водой стояла на тумбе недалеко у кровати. Поджав губы, раскрыл ладони, видя, как когти оставили глубокие борозды. С того момента как нас свела богиня судьбы, это стало чем-то обыденным.

В последний раз я так злился, когда пытался совладать с силой. Оказывается, ломать руки при рукопожатиях, это неприлично. А тыкать спящего дракона под хвост копьём — верхом благородства и отваги. Но как по мне — идиотизмом.

Артринор, как только представилась возможность, с криками побежал к Роксане. Он пытался её разбудить, раздражая меня детской истерикой. Он, в отличие от меня, находился здесь и знал точно, о чем они говорили, но в силу обстоятельств, не умения сохранять рассудок холодным и отсутствия дисциплины, поведать он не мог.

То, что он продолжает светить чешуёй и острыми клыками, остаётся проблемой. Я думал начать уроки, когда мы вернёмся, но из-за безрассудства этой женщины, придётся заняться этим раньше.

Меня всё гложило то, как состоялась наша первая встреча.

Узнав о предсказуемой кончине брата, сразу выдвинулся на поиски малыша. О нём на чёрном рынке не было ни слово, что давало мне надежду на то, что он ещё жив. Сколько я борюсь с этим? Лет десять, если быть предельно точным. Всё, что мне удалось, за этот срок? Малость. Сделать охоту на драконов запрещённой. Если об этом узнают нужные инстанции, у убийцы будут большие проблемы. Если за убийство человека давали срок, то за убийство дракона — смертная казнь.

Поставив стул возле кровати, на которой лежала девушка, и давящийся соплями племянник, сел на него, перехватывая Артринора.

— Она откроет глаза, — не столько для племянника, сколько себе сказал я, стараясь убедить, — она просто уснула. Глубоко.

— Мама обещала, что не бросит меня! Обещала!

— Почему ты думаешь, что она бросила тебя? — накрыв её маленькую ладошку, что всегда бесстрашно сжимает меч, своей, чуть сжал.

Сколько не пытался себя убедить, сколько не старался держаться особняком, сколько не стремился забыть тот смешной образ, что казалось, сам себе выдумал, всё не мог забыть эту её немного неловкую улыбку и виноватый взгляд.

Остановившись в очередной корчме, я желал только выспаться. Три дня блуждал у подножия гор. Детёныш мог оказаться где угодно. Когда я ехал сюда, всеми фиброидами своей старой сварливой души я ненавидел эту страну. Здесь драконовы чаще встречались на черных рынках, лишь здесь за поимку преступника его не казнили, а давали срок в пять лет.

Стоило мне только войти в корчму, как в меня полетел стул. Я не успел даже среагировать, как он разбился о стену в десяти-двадцати сантиметров от меня. А в мои глаза виновато скосив глазки, неловко улыбаясь и закручивая пальцы стояла девушка в мужской одежде. Волосы струились по плечам, на полу валялась шёлковая лента. Она закусила нижнюю губу, осматривая меня. Я ждал, что она начнёт лебезить и флиртовать, как это делали все девушки светского, да и не только, общества.

— Извините пожалуйста, — с придыханием выдала она и икнула. Подумала немного и засмеялась. — я не в вас, я в него!