А другой мне не надо

Гольцова даже не обернулась. «Плохо бабу оттрахали», – вынесла свой единственно возможный диагноз Жанка и искренне посочувствовала подруге, ей стало ее жалко. «Но, с другой стороны, – подумала Мельникова, – так тебе и надо. Нечего на двух стульях сидеть», – осудила она Анну и вспомнила, что один из этих «стульев» ее. «Вот мы и квиты», – проворчала Жанка и тут же отправила Гольцову эсэмэс со словами: «Хочу тебя». Анатолий оказался немногословным: «Да». «Что – «да»?» – быстро отреагировала на неконкретное сообщение Мельникова. «Я тоже». «Тогда лови адрес», – набирая текст, Жанна улыбалась во весь рот. «Во сколько?» – уточнил Гольцов. «Как сможешь», – таинственно прошептала Жанка и даже не стала дожидаться ответа, была уверена – явится.

Остаток дня Мельникова провела в сборах, о ходе которых периодически докладывала Анатолию, даже не подозревая, что таким образом отвлекает его от дел. По ее мнению, ничего важнее предстоящего события просто быть не могло. Поэтому она то предупреждала его, чтобы не тратил время на магазины в поисках конфет и цветов: «Сама все приготовлю»; то интересовалась, что ей надеть: «черное кружевное бесстыдство или просто платье без трусов»; то била тревогу, чтобы позвонил Аньке, потому что та «уже дома», «напрыгалась где-то, отдыхает». Но Гольцов намека не считал и правда позвонил, чтобы поинтересоваться, почему дома, даже не беспокоясь о том, что та может что-то заподозрить. И Аня сразу же определила, откуда информация, но никаких лишних вопросов задавать не стала, наивно полагая, что это отголоски Жанкиной заботы о ней. В том, что Мельникова ничего не станет рассказывать ее мужу, она была уверена. «У самой рыльце в пушку», – рассудила Анна и легко отпустила Гольцова на сегодняшний вечер, тем более что «с Серегой, и на машине». Подумать только! Могла ли Аня представить, что она всерьез пожалеет о том, что ее супруг после «встречи с закадычным товарищем» вернется домой абсолютно вменяемым, без всяких сентиментальных: «мы с ним как два брата», «на всю жизнь»? При этом уговаривать Анатолия принять на грудь вместе с другом показалось ей совершенно неуместным, поэтому Анна обрадовалась уже самому факту временного отсутствия супруга. А повод лечь от него отдельно, решила она, обязательно найдется, ибо сама мысль о том, что ей сегодня придется разделить ложе еще и с Гольцовым, удручала ее, Анну, как никогда.

Не унывала только Мельникова, готовая обнять в порыве благодушия весь мир, включая и Николая Николаевича.

– Колян, – позвонила она ему как ни в чем не бывало. – Арбайтен?

– Что ты хотела? – Мельников явно был на жену обижен.

– Хватит дуться, Коля, – застрекотала Жанна. – На обиженных воду возят и хрен накладывают. Приеду я завтра. Давай все сегодня в порядок приведи, свари там чего-нибудь и встречай любимую женщину с распростертыми объятиями. Понял, Мельников? Не слышу.

– Я могу тебя завтра забрать. – Николай Николаевич пока продолжал сопротивляться этому унизительному «Понял? Я тебя не слышу», но Жанна чувствовала, что сердце Мельникова дрогнуло и уже через пару часов из него можно будет вить веревки.

Обеспокоенная самую малость соблюдением необходимой конспирации, Жанна периодически звонила мужу, чтобы дать очередное задание, не выполнив которое он мог снова лишиться ее доверия. И когда измученный этими звонками Мельников предложил забрать ее прямо сегодня и вместе уехать в Дмитровку, Жанна поняла, что переусердствовала и тут же дала Николаю Николаевичу от ворот поворот:

– Ну уж нет, Колян! – возмущенно проговорила она и отказалась «быть домработницей», потому что «ты за день засрешь дом так, что я потом разбираю его неделю». – Поэтому, – кривлялась перед зеркалом Жанна, – уж будь любезен, сначала – порядок, а потом и твоя лягушонка в голубеньком коробчонке прискачет. Понял?

– Не утруждайся, – проворчал Мельников, а Жанна быстро сообразила, что добилась того, чего хотела.

День, по ее мнению, и впрямь был чудесный. Сначала – эта блаженная с ключами, потом – моментально отреагировавший на призыв Гольцов. Что может быть лучше, когда ты свободна, как ветер, и не скована никакими обязательствами? Коляна в расчет можно не брать: «Как скажу, так и будет», – подумала Жанна и приступила к сборам, распаляя себя мыслями о том, как это произойдет. Ей по-прежнему не терпелось произвести на Анатолия какое-то особенное впечатление, чтобы у того и мысли не возникло пожалеть о случившемся. «А то дальше собственного носа ничего не видит!» – торжествовала Мельникова, довольно быстро приближающаяся к заветной цели.

Впрочем, цель у нее с Гольцовым сегодня была общая.

То, что Анатолий Иванович, вчера отсутствовавший на работе по «уважительной» причине, сегодня как-то рассеян и озабочен, первой заметила чуткая Ксения Львовна, заглянувшая к начальнику в кабинет с вопросом о том, не желает ли он чаю.

– Чаю? – Гольцов обалдело посмотрел на своего секретаря.

– Чаю, – повторила Иванкина и осторожно поинтересовалась: – Как вы себя чувствуете, Анатолий Иванович? Спина болит?