А единороги будут?

Ухмылка, промелькнувшая на лице Рикиши, была из серии: «Ну, давайте, режьте меня тупым ножиком!». Пока наши отношения были ограниченны рамками «Учитель–ученица», такой богатой гаммы разнообразных улыбок, усмешек, взглядов и других невербальных знаков не наблюдалось. За две недели балансирования, пусть даже и с диагнозом о полной потере памяти, я научилась считывать целые фразы буквально по одному движению бровей. Правда, ухмылки являлись самыми информационно несущими.

– Я бы хотела сначала на нее посмотреть, – почему–то просто сразу послать этого мужика через Альпы пешком и без карты я не смогла. Хотя Рикиши намекал именно на данное действие.

Это массовое помешательство на чистокровных истейлах, являющихся жутким дефицитом, меня интриговало. С момента завоевания прошло всего пять сотен лет, а в учебниках писали, что из–за очень привлекательной внешности хозяева старались не смешивать их с другими расами.

– О, конечно! Пойдемте… – мужчина схватил меня за руку и тут же отпустил, наткнувшись на многообещающий взгляд Рикиши. – Простите, леди!

Всю дорогу, довольно недолгую, я выслушивала хвастливую историю о том, как удалось добыть такую редкостную красавицу. И что она чиста, как вода в роднике за городом. Вообще, распеваемые дифирамбы были уместнее для невесты, чем для рабыни, которой только что добыли мужчину для… эм. Я резко обернулась на слегка подотставшего Рикиши. Вот кому выражение полной невозмутимости удавалось на сто десять процентов. Правда, мне показалось, что на самом деле мой нетопырь напряжен и даже раздражен, не знаю почему. Но, на всякий случай, я, не прекращая шагать впереди, ухватила его за пальцы и переплела их со своими. Ненадолго.

Рики вдруг прижался ко мне сзади резко и неожиданно, как будто переместился на полметра за секунду и прошептал в ухо:

– От нетопыря забеременеть очень сложно, леди.

Вот, козел неприятный, не мог сразу сказать! Хотя… Решение идти смотреть возникло у меня спонтанно, и я его озвучила, не учитывая мимику своего ручного вампира.

– Вот! – мужчина остановился возле двери в один из домов и приоткрыл ее для меня. Подсознание вдруг завопило дурным голосом и ударило по тормозам. Я остановилась буквально в полушаге от этой открытой двери и тут же почувствовала, как Рикиши схватил меня за руку, чтобы удержать.

– Выведите ее сюда, – приказала я и уставилась на мужчину. Он – на меня. Похоже, ситуация была патовой.

Я не успела понять, какое дальнейшее развитие событий планировал хозяин истейлы, потому что мой нетопырь решил, что уже достаточно долго побыл хорошим послушным мальчиком и заслужил небольшое развлечение.

Неуловимое скользящее движение тени, и мужчина с Рикиши исчезают за дверью. Всхлипы, хлюпающие звуки, тихий едва слышный вскрик… резко распахнувшаяся пинком ноги дверь, и на тротуар выходит победитель с призом на руках. Красивым призом, только еще совсем юным. Девочка, не старше пятнадцати с виду. Но это не все. За камзол моего героя держатся еще двое мальчишек пяти–семи лет от роду. Детский сад…

– Ярмарка накрылась, – констатировала я.

Но Рикиши отрицательно помотал головой:

– Вы же не собираетесь тащить их в академию, леди? – ну, и взгляд соответствующий, типа: «Вы выиграли приз года за наитупейшую идею, высказанную вслух».

– Но ведь ты же…

– Я предотвратил нападение на свою леди, а также обезвредил и связал преступника, скрывающего у себя нескольких нигде не зарегистрированных чистокровных истейлов. Нам еще приз от бургомистра положен, – ухмылка Рикиши из скептической стала ехидно–довольной.

– Значит, нам в мэрию? – обреченно поинтересовалась я.

– Это рядом с банком, – незаметно подмигнул мне мой нетопырь. Он вновь расцвел, сразу, как только вся эта непонятная ситуация перешла под его ответственность.

Что удивительно, в мэрии нас только что не расцеловали. Охраняющие вход двое мужчин пропустили сразу и без вопросов. Слетевшиеся как наседки женщины тут же куда–то утащили малышню и девушку, а спустившийся по лестнице со второго этажа величественно–круглый бургомистр внимательно выслушал мою речь под суфлирование Рикиши. Затем пара стражников удалилась, чтобы объявиться минут через десять, когда мы уже сидели в одном из кабинетов мэрии и распивали чай с пирогами. Вернее, я и бургомистр – распивали, а Рики стоял у меня за спиной.

Доев пироги, мы втроем спустились в подвал, служивший камерой предварительного заключения, как я понимаю.