А еще я танцую

В прошлом октябре моя мать скоропостижно скончалась при обстоятельствах, о которых я расскажу вам как-нибудь потом. Я повесила на дверь своего кабинета табличку «Нет по причине похорон»[6] — как в песне Брассенса («Завещание», слышали ее?). И больше туда не возвращалась.

Теперь вы знаете (почти) все. Кроме того, что касается пресловутого пакета, который я отправила вам около месяца назад. Спасибо, что все еще не вскрыли его. Во имя дружбы, благотворной для нас обоих, осмелюсь попросить вас не делать этого и впредь.

Что-то я ужасно разволновалась — из-за того, что рассказала вам о Филимоне и своей матери. О своих утратах.

Поймите, милый Пьер-Мари, разве могу я поделиться этим с директором банковского отделения? История-то совсем не гламурная. Вряд ли она ему понравилась бы.

При всем при том я не теряю надежды когда-нибудь встретить человека, который полюбит и мои округлости, и мои угловатости. Если эта жемчужина попадется мне до того, как станет слишком поздно, я бы очень хотела подарить своему Филимону братишку или сестренку. Но пока что у меня другие заботы. Прежде всего я должна провести расследование по поводу того, о чем мне сообщила моя тронутая Одетта. Займусь этим на неделе и буду держать вас в курсе.

Мне очень понравилось ваше сравнение с недосчитанными цыплятами — у меня такое впечатление, что у нас с вами их полный птичий двор! Судя по всему, вы по своей профессиональной привычке упрекаете себя в этом. И напрасно! Плюньте на порядок и хронологическую последовательность. Жизнь хаотична, и не мне вам это объяснять. Лучше рассказывайте мне все, что приходит вам в голову, я это обожаю.

Со своей стороны я собираюсь перечитать ваш «гонкуровский» роман в надежде отыскать в нем след женщины, которую вы так пылко любили, — уверена, она прячется в нем за каждой строкой. Кроме того, попробую вычислить, какие куски вы писали запершись в туалете. Вот позабавлюсь!

Подумайте о моем предложении насчет детской литературы и дайте мне знать. Разумеется, вы не сможете включить в детские книжки пассажи о своем увлечении женскими округлостями, и я понимаю ваше разочарование… Но если дело только в этом, напишите эротический роман и опубликуйте его под псевдонимом!

Обнимаю вас. Согласна, что снег — веская причина, чтобы считать жизнь прекрасной. Но у меня за окном — только дождевые струи, нещадно колотящие по моим первым проклюнувшимся нарциссам. Глупые, они решили, что пришла весна, и вот им наказание. В будущей жизни перееду на юг и посажу кактусы. Хотя нет! Лучше пассифлору!

До скорого, мой дорогой непишущий писатель! Не забывайте писать мне!

Ваша взволнованная Аделина

11 марта 2013

От кого: Аделина

Кому: Пьер-Мари

Пьер-Мари, я в смятении! Только что перерыла всю свою библиотеку — «Сумеречной мелодии» в ней нет! Ладно, надо успокоиться. Должно быть, я плохо искала. Но какая обида! После вашего письма мне так хотелось ее перечитать. Э-эх!..

12 марта 2013

От кого: Пьер-Мари

Кому: Аделина

Дорогая Аделина!

Вы не говорили мне, что ваш муж вел себя грубо; вы сказали только, что он был редкой сволочью. Итак, редкая сволочь вас поколачивала. Но вы высокая крупная женщина, неужели вы не могли дать ему сдачи? Обязательно надо было! Когда у кого-нибудь из моих детей возникали аналогичные проблемы в школе, я всегда давал ему один и тот же совет: не вступай с драчуном в разговоры, просто двинь ему в морду. Веру это бесило. Она считала, что нужно постараться понять того, кто распускает руки, и убедить его больше так не делать. Умом я с этим согласен, но в душе остается желание хорошенько врезать гаду, и оно пересиливает.

Для своих юных лет вы успели проделать весьма извилистый жизненный путь! Если я внимательно читал ваши письма, то, судя по самым значительным событиям — или тем, которыми вы сочли нужным со мной поделиться, — ваше существование до настоящего времени протекало следующим образом (поправьте меня, если я ошибусь).

Вы родились в 1979 году. С 1979-го по 1991-й росли вверх и (немного слишком) вширь; в 1992-м (вам тринадцать лет) вы открыли для себя, что ваш отец гомосексуалист и ведет двойную жизнь. Начиная с 1993 года вы стремительно толстели. В 1994-м ваш отец ушел из дома; в 1999-м (вам двадцать) вы вышли замуж за редкую сволочь, склонную махать кулаками; в 2001-м (вам двадцать два года) вы узнали о смерти отца и родили сына (Филимона), скончавшегося в возрасте 17 дней. С 2001-го по 2003-й вы пребывали в депрессии. В 2003-м (вам двадцать четыре) вы перебрались в Ле-Клуатр, к матери. С 2003-го по 2012-й вы приходите в себя. В 2012-м (вам тридцать три) умирает ваша мать. В 2013-м вы вступаете в переписку с писателем Пьером-Мари Сотто.

Вы на меня сердиты? Справедливо. С моей стороны чудовищно перечислять через запятую превратности вашей судьбы. Но вы сами виноваты, не давая мне почти никаких поводов порадоваться за вас. А теперь представьте на секунду, что удача, вместо того чтобы бежать от вас без оглядки, повернулась к вам лицом.