А если снова с чистого листа

Вот и лишнее подтверждение, что в Утятине адресный стол ни к чему. Джинсы пришлись впору, но слегка тесны в поясе. И продавщица сразу выпалила:

— Вы за лето вон сколько скинули! Пока в петлю дополнительный шнурок вставим, а через месяц будут как влитые!

То есть она эту пару видит впервые, а они следят, с какой интенсивностью она худеет! Да ещё стоящая в проходе молодая девушка кинула реплику:

— А я давно, как вас вижу, так собираюсь вам повестку послать на стрижку. Вы достаточно уже их отрастили, чтобы сделать «Каскад». Пойдёмте, всё равно дождь разошёлся, а Гена за детьми приглядит, он у нас нянь опытный.

В общем, вернулась она с рынка с покупками и стрижкой. Оделась, повертелась с удовольствием перед зеркалом и решила, что не грех показаться старым знакомым, пусть оценят, как хороша её безмужняя жизнь. И позвонила Дмитрию Михайловичу: предлагал помощь — вперёд и с песнями!

Когда его джип подъехал к её съёмной избушке, она уже выдвигала коляску из калитки. Трое мужиков, вылезающих из этого монстра не нашего автопрома, застыли с разинутыми ртами. Где та тётка, что ходила в выгоревшем мешковатом плаще и с небрежно заколотыми волосами, похожими на паклю, тёмными от корней и высветленными и посечёнными на кончиках? Альбина и сама впервые за многие месяцы почувствовала себя женщиной, хотя её одежда была скорее байкерской: джинсы, кожаная куртка, грубые башмаки. Только стрижка была женственной, и оттого воодушевлённо блестели её глаза.

— Блин, вот это преображение, — вырвалось у Дмитрия Михайловича. — Это вы для мужа так приоделись?

— Для бывшего? Нет, скорее, в надежде подцепить нового, — рассмеялась Альбина.

Дмитрий Михайлович взял с собой сына, поэтому на заднем сидении были пристёгнуты три автокресла-лежака со спящими младенцами, а Альбина устроилась во втором ряду. По дороге они обговорили свои действия. Альбина решила заявиться внезапно, но не к Смирнову, а к Вельцману. Он в их АРАЛе подрабатывал на полставки, а основное место у него было в одной адвокатской конторе. Поскольку она не сомневалась, что юрист тут же вызвонит своего работодателя, то было решено взять с собой сопровождающего. Все трое, и Дмитрий Михайлович, и водитель-охранник Николай, и охранник Костя были мужиками крупными, но для визита Альбина выбрала Костю:

— Он из вас самый представительный!

— Чего от них можно ждать? — спросил Костя.

— От Артура — удара исподтишка. На откровенное нападение он решился только раз, в самую нашу последнюю встречу. А до этого двигал рукой или ногой… или бросал что-то… ну, якобы случайно. Примерно в половине случаев мне удавалось увернуться.

— Говнодавы вы для него обули?

Альбина закивала, смеясь:

— И ещё в сумке кирпич. Силикатный.

— А это зачем?

— Подставлю ему сумку как-нибудь неловко. Не удержится, или рукой толкнёт, или ногой по ней двинет.

Представилась секретарше, и пришлось присесть, Вельцман выдержал паузу. Альбина не сомневалась, что первым делом он позвонил Артуру, а потом ещё некоторое время тянул, чтобы меньше говорить в отсутствие Смирнова.

Выждав положенное время, Альбина поднялась:

— Я вижу, господин адвокат пошёл в гору, и у него образовалось слишком много дел. Придётся обратиться к кому-нибудь менее занятому.

— Ах, простите, — заюлила секретарша. — Мне было сказано, чтобы я пригласила вас, как только телефонный разговор завершится, а я заработалась и не заметила, что лампочка давно не горит.

Всё знает, крыса канцелярская, только, в отличие от Артуркиных подстилок, тут личная преданность. Хоть ножом её режь, хоть миллион предлагай — хозяина не продаст. И Вельцман такой же, коль на Артура работает, то Альбине от него пощады не дождаться. Поэтому она придвигает стул к его рабочему столу, ставит сумку на пол и сразу берёт быка за рога:

— Смирнову позвонил? Он скоро будет?

Вельцман вглядывается в её лицо. Понятно, прикидывает, стоит ли поиграть на нервах. Понимает, что не стоит и говорит:

— Артур скоро подъедет. Вы замечательно выглядите, Альбина Васильевна… особенно в связи со своим серьёзным заболеванием. Впрочем, слышал я, что при ближайшем рассмотрении опухоль превратилась в ребёнка?

— Двух. Королевская двойня у меня.

— Поздравляю. Рад за вас.

— А я-то уж как рада!

Тем временем Костя берёт стул, пристраивает его рядом с Альбиной и присаживается, ногой отодвигая её сумку. У неё дёргаются губы в попытке сдержать улыбку. Вельцман переводит взгляд на Костю:

— Э… ваш спутник?

— Охранник.

— Не думаю, что вас поджидает опасность в моём кабинете.

— А Артур?

И тут как раз Артур влетает:

— Альбиночка! Как я рад!

Костя, не вставая со стула, отодвигает его. Артур оценивает размеры противника, вопросов не задаёт и обходит посетителей, протягивая для пожатия руку хозяину кабинета. По пути он небрежно бьёт носком туфли сумку. Бинго! Туфли дорогие у него, тонкой кожи, он же на машине, не имеет привычки пешком грязь месить. Подскакивает на одной ноге, и тут Альбина встаёт и со всей дури наступает на эту ногу. Артур шлёпается на пол, а Альбина радостно говорит:

— Ай, какая же я неловкая! Хотела помочь, а получилось, что добавила.

— Дура!