А если снова с чистого листа

— Я, конечно, не рядовой, но и не генерал, — хмыкнул Геннадий Иванович. — Впрочем, генералы тоже продукты покупают и, извините, хоть солдатский, хоть маршальский организм их перерабатывает и в унитаз спускает.

Альбина извинилась, что ничего плохого не имела в виду, и даже не допускала мысли, что унитаз у гендира золотой. Пара шуток и анекдотов, проход через толпу — и Геннадий Иванович прицепил её руку к своему локтю, чтобы не затеряться. В неформальном общении он неожиданно оказался собеседником лёгким и интересным, так что она даже забыла, что он большой начальник и богатый человек. Спросила, не земляки ли они, поделившись, что её девичья фамилия Бережкова. Но нет, он родом оказался из Юрьев-Польского, предки его из духовного сословия, и родословную свою числит с восемнадцатого века. Они обошли торговую площадь и вышли в тихий переулок. Вдруг он притормозил, прижав локтем её руку, посмотрел на стеклянные двери маленького отеля и спросил:

— А не зайти ли нам в эту гостиницу?

— А не зайти ли, — смеясь, легко согласилась она.

Когда Альбина затащила сумку в прихожую, Екатерина Семёновна вышла ей помочь, молча выложила продукты и стол, но потом шёпотом спросила:

— С мужиком встречалась?

— А как вы догадались? — так же тихонько спросила она.

— Глаза горят довольством как у мартовской кошки. Хорош мужик?

— Как трехстворчатый шкаф. И солидная трудовая мозоль над мужским достоинством.

— Ну, живот — он ни любви, ни красоте не помеха. А достоинство, значит, есть?

— Достоинство достойное.

— А как в смысле перспектив?

— Нет, это несерьёзно. Он из другого мира. Вы не думайте, я не шалава. Это третий мой мужик за все мои сорок четыре года.

— Ну и дура!

— Согласна.

— Дурнее тебя только я. У меня вообще никого не было. Тридцать лет с мужем, а потом одна. Так что звони, если позовёт. Всегда подстрахую.

Переглянулись и рассмеялись. А Геннадий Иванович за новогодние каникулы ещё дважды в тот отель звал. И она без возражений срывалась.

После выхода на работу встречи прекратились на целый месяц почти. Сталкиваясь в коридорах, вежливо здоровались — и всё. В феврале вдруг зашёл в отдел и попросил Аркадия Ивановича отпустить её с ним на объект — старинный купеческий дом на окраине. Потребовалось её мастерство печника. Старик напросился к ним в компанию — на старинные интерьеры взглянуть и работой печника полюбоваться. Видя секундное замешательство, промелькнувшее на лице большого босса, Альбина поняла, что нужен был ему не печник или не только печник.

Печь была потрясающей — с лежанкой и покрытая изразцами дивной сохранности. И ремонтировать не пришлось, всего лишь нужно было дымоход прочистить. Аркадий Иванович ахал над лепниной потолка, и остался до вечера, решив вернуться с автобусом, перевозившим рабочих. А босс повёз её на свою дачу, и там они рассорились. Он ей серьги подарил. Она возмутилась:

— Это ещё зачем?

— Я не могу подарить тебе безделушку?

— Нет, извини, в свете наших взаимоотношений это выгладят как плата за пользование моим телом. Я предпочитаю думать, что пользование у нас обоюдное и взаимозачётное, и подарками нам обмениваться ни к чему.

Потом она осознала, что мужик обиделся, и попыталась успокоить его, отказавшись всё же от подарка, который посчитала унизительным, и сказала, что если хочет сделать ей приятное, то лучше посоветовал бы хорошего риелтора для Людмилы, которая замучилась в квартире, где она с детьми вынуждена в последние месяцы проживать с бывшим мужем и его нынешней женой.

— Она знает о нас? — возмутился Геннадий Иванович.

— С какой стати? Мы шифруемся вполне надёжно. И Людмила меня ни о чём не просила, я просто подумала, что тебе это несложно.

В общем, до использования тел они не дошли и расстались в величайшем раздражении. Такси для неё он, правда, вызвал и оплатил. Она, конечно, досадовала, но вместе с тем почувствовала большое облегчение, потому что начинала привыкать и боялась, что привяжется к нему.

Однако история на этом не закончилась. Через неделю Людмила вызвала её из отдела и попросила сопроводить её после работы на встречу с риелтором. Говорила она в обычной своей сдержанной манере, но Альбина поняла, что женщина сильно взволнована. По дороге Людмила рассказала, что генеральный её с утра остановил в коридоре и спросил, как дела. Естественно, она ответила, что всё в порядке, но он как-то незаметно вытянул из неё всё о личном и обещал хорошего специалиста по решению квартирных проблем. И вот теперь на площади её должна перехватить риелторша, и она жутко боится согласиться на то, о чём будет потом жалеть.

Через пять минут общения риелтор сказала:

— Терпеть не могу скандалисток, но с ними приходится работать. Уважаю интеллигентных, но их интеллигентность в ущерб им самим. Поэтому буду действовать по-хамски. Не волнуйтесь и не обижайтесь, так вопросы быстрей решаются.

Людмила повернула ключ в дверях и расстроенно сказала:

— Они опять закрылись на задвижку…

— В сторону! — скомандовала риелторша и нажала на кнопку звонка.