А как бы было хорошо!

Даша сей момент без чувств упала в объятия Санька, папа ошалело выпучил глаза, а Анна Степановна, в конец обессилив от напряжения, неровными шагами дошла до кресла и, опустившись в него, закрыла лицо руками…

Глава 2

– Ну вот. Теперь тебя точно обвинят, – шоркая вазу тряпкой на десятый раз, встревоженно причитала Нонна, изо всех сил стараясь выглядеть уверенной.

– Нонна, не истери, – с некоторым раздражением ответил ей Павел и уточнил, – ты же знаешь, я ни в чем не виноват и оснований для паники никаких нет.

– Я-то знаю, – говоря с упором на каждое слово, согласилась Нонна. – Но и коллеги наши тоже знают, какой куш сорвал для своей конторы Клеонов, выиграв тендер на госфинансирование.

– Ну и что? Ну и оторвал. Я-то здесь причем?

– А при том, что ты тоже был соискателем. А теперь доказывай, что ты не верблюд.

Павел походил взад-перед, поиграл желваками и, остановившись возле жены, вдруг совершенно бесстрастно произнес:

– Нонна, а ведь Петр наш друг. И сейчас надо думать не о том, кто его заказал, а о том, что это ужасное горе. И чем мы можем быть полезны в данной ситуации.

– Да кому полезны то? – удивилась Нонна. – Он ведь один был как перст. Ни котенка, ни ребенка… Это нам теперь помощь нужна. Договоры с его конторой вдрыск, тендер ты не выиграл, и финансирование взять неоткуда. Вот так. Ирония судьбы.

– Все так, – возразил Павел. – Но тут надо понять, что главное. Я считаю, важно оставаться людьми.

– Да… – затихорившись, сказала Нонна. – Да разве я против? Но и нас кто поймет?

Паша подошел к жене сзади, слегка приобнял ее за плечи, и так они простояли некоторое время, пока в прихожей комнате не раздались гулкие увесистые шаги. Пришел старший сын из гимназии.

Пришел, как всегда разбросал свои ботинки по периметру, покидал одежду. Ну что ты с него возьмешь?

И Нонна, улыбнувшись, нежно отстранила мужа и покорно пошла навстречу отпрыску.

– Ванька, ты? – на ходу поинтересовалась она.

– А кого еще, кроме меня, охрана просто так пропустит? – огрызнулся отпрыск. У него был переходный возраст, и Нонна делала на это скидку, особо его не доставала.

– Ну, не знаю… Может, Илюшу… – как ни в чем не бывало шутливо отозвалась она.

Ванька, тем не менее и несмотря на неудобства с этим самым возрастом, на вредничании никогда особо не настаивал, да и мать он очень любил, поэтому запросто, беззвучно мурча какой-то напевчик, подошел к ней, смачно чмокнул ее в щечку и отправился в свою комнату, на второй этаж.

– Ваня, через пять минут обедать, – крикнула она ему вдогонку и пошла в кухню убедиться, все ли там готово к обеду.

В кухне деловито суетилась домработница Рита, заканчивая последние приготовления и, мельком взглянув на хозяйку через плечо, она объявила:

– Весь город гудит. И что же это теперь будет…

– Будут похороны, Рита, – грустно ответила ей Нонна. – А что же еще?

За столом вся семья (за исключение Илюши, который в это время обычно находился в садике) погрузилась в молчание, как будто наконец осознав всю глубину момента.

И только Иван взял, да и брякнул, не подумав, что у них там в гимназии болтают.

– Говорят, дядю Петю из-за денег убили, – невесело сообщил он.

– Ну, кто так говорит, Ваня, – строго одернул его отец. – Не слушай ты никого. Наше дело сейчас его достойно проводить, а не предположения строить. Полиция разберется…

– Да я что… Я ничего… – осекся Иван. – Вот только жалко его. У меня это никак в голове не укладывается, что моего любимого дяди Пети больше нет.

– Ну все, все, сын, – внимательно посмотрев на Ивана, вдруг всполошился Павел и, притянувшись, тронул его за плечо. – Надо держаться. Тут ничего не поделать, к сожалению…

Нонна сидела напротив Вани и ничего не говорила, только внимательно смотрела на него, будто изучая, что именно он имеет в виду.

В какой-то момент ей даже показалось, что он через чур сильно переживает потерю своего друга (а они, несмотря на большую разницу в возрасте, действительно были друзьями). И сердце ее сжалось.

– Так, все, – командирским тоном сказала она, – каждый идет по своим делам. Ваня, у тебя уроки, потом улица. Мы с папой – обсуждать наши никудышные дела.

Иван послушно выскользнул из-за стола, а Павел обвел глазами огромную комнату, положил руки на стол и подпер ими голову. Все говорило о том, что разговоры его уже достали.

И Нонна решила не обострять. Сказалась занятой и отправилась в кухню. В любом случае, разумно предположила она, передышка – дело хорошее, а поговорить они и так успеют.

Нонна была умной женщиной. Можно сказать, ее усилиями и держалась эта дружная семья.

Ведь в юности, когда они учились в университете (она, Павел и Петр) еще неизвестно, как могло бы все сложиться, выйди она замуж не за Павла, а за Петра.

Теперь уже дело прошлое, но тогда, после свадьбы, должно было пройти немало времени, прежде чем Павел смог вернуться к прежним отношениям с другом. То есть перестал ревновать. Это главное. Остальное – дело техники.

В принципе, ситуация с любовным треугольником банальна и стара как мир, но когда она касается лично тебя, оно так не кажется.