А ларчик просто открывался

— Сколько живу, никогда такого не видал. Только слышал. Посмотрите, настоящее двойное дно. Интересно, что там держали? — Он все осмотрел, ощупал и заключил: — Ящичек очень плоский — он для какого-нибудь сверхценного колье.

— А вдруг там что-нибудь еще лежит? — в нетерпении воскликнул Пит.

Открывшееся дно было пустым, но оно простиралось под разъехавшиеся секции, которые нависали над ним. Однако пространство было таким узким, что не всякая рука пролезла бы туда, чтоб исследовать каждый уголок.

Миранда просунула туда пальцы.

— Ничего там нет, — уныло произнесла она. Но вдруг просияла: — Я ошиблась, что-то есть в самом уголочке.

— Что? Кольцо? Брошь? — с замиранием сердца проговорила Холли.

— Ухватила! — Лицо Миранды даже сморщилось от усилий.

— Давай же скорей сюда! — аж подпрыгнула от нетерпения Холли.

Даже мистер Адамс вытянул шею, чтобы поскорее увидеть, что там нашлось.

— Просто какие-то бумажки, — разочарованно протянула Миранда. — Им, поди, сто лет.

— Это все?! — сникла Холли. — Какая жалость!

Миранда тем временем рассматривала вытащенные смятые листки.

— Ничего интересного, — ворчала она. — Старые квитанции, кулинарные рецепты… Нет, стойте, — что-то есть. Она распрямила одну бумажку на табуретке мистера Адамса. — Стишок! — объявила она.

— Стишок?! — удивилась Холли. — Дай взглянуть. — Она взяла листок и прочитала вслух:

Снаружи меня ты не обнаружишь,
Да и внутри — как ни гляди.
Лишь ключ к сердцевине
Секрета невинного
Откроет меня и тебя наградит.

— Надо же! К чему держать такую чушь в секретном отделении? — высказался Пит.

— А если это секретное послание! — сразу взыграло воображение у Миранды.

— Не похоже, — возразила Холли.

— Оно и не должно быть похоже, — прицепилась к слову Миранда. — Какое же получится тайное послание, если каждому будет понятно, что это шифровка.

— Просто шарада, при чем тут шифровка, — не соглашался Пит.

— И шарада, и шифровка, — настаивала Миранда. — Двойное прикрытие. Для узкого круга заговорщиков. Может быть, шпионская сеть.

— Скорее всего, если и шифровка, то она оказалась невостребованной, — сказал Пит. — Я читал про такие случаи.

Мистер Адамс засмеялся.

— Насчет шпионов ничего не могу сказать, но то, что люди проявляют интерес к тайникам, секретным знакам, — это я точно знаю.

— Ты считаешь, что мы тоже? — спросила Холли.

— О присутствующих не говорят.

— Если этот ларец викторианских времен, представляете, сколько лет могла проваляться здесь эта бумажка?

Пит стал рассматривать ее и сразу отверг предположение Миранды.

— Записка совсем не старая — видно по бумаге. И все остальные бумажки тоже современные.

— Но почерк какой-то допотопный, — заметила Холли, глядя в текст шарады через плечо Пита.

— Ну что, троица! Дадите мне сегодня поработать? Если труппа хочет получить шкатулку к премьере, не пора ли вам удалиться из мастерской.

Холли мечтательно положила руку на крышку ларца и подняла глаза к небу.

— Ну почему здесь не оказалась какая-нибудь диадема или колье вместо бессмысленных стишков! «Лицедеи» смогли бы выкупить театр.

Мистер Адамс посмотрел на нее с сочувствием.

— Они и вправду должны после премьеры убраться из театра?

— Да, пап. Племянник мистера Бэнбери продает помещение театра какому-то Симпсону, который занимается недвижимостью.

— Я спрошу у папы, кто этот Симпсон, — грустным голосом произнес Пит. Его отец работал архитектором.

— О, чуть не забыла, мистер Адамс, — обратилась Миранда к отцу Холли. — Мы хотели у вас кое-что узнать. Если кто-то обещает кому-то оставить что-то по завещанию, а тот кто-то не может найти это завещание, что тогда?

Мистер Адамс повернулся к своей дочери.

— Холли, ты можешь перевести?

Холли уже открыла рот, чтобы изложить суть дела, как мистер Адамс поднял руку, останавливая ее:

— Я шучу. Я все понял. Так вот: если кто-то хочет доказать, что ему оставлено что-то по завещанию, он должен предъявить это завещание. Все очень просто.

— А это завещание обязательно должно быть написано официальным лицом? — спросил Пит.

— Нет, необязательно. А могу я узнать, о чем это вы?

— О «Лицедеях», — ответила Холли. — Там такие дела…

Мистер Адамс выслушал подробный рассказ и покачал головой:

— Джайлз по-своему прав. Если он единственный родственник, и если нет завещания, то наследует своему дядюшке только он.

Видно было, что эти слова здорово огорчили Пита.

— Я уверен, — сказал он, — что Джайлз захватил это завещание и уничтожил его.

Мистер Адамс вдруг сделался очень серьезным.

— Послушайтесь меня, если вы будете говорить об этом во всеуслышание, вы сами можете попасть в беду. Всякие манипуляции с завещаниями — это преступление. А обвинение в преступлении без доказательства — это клевета. Поэтому, даже если вам очень не нравится этот Джайлз Бэнбери, вы должны быть очень осторожны в высказываниях. Иначе вас обвинят в клевете.

— Извини нас, па.

— Конечно, я вас извиню, но хочу еще раз предупредить, чтобы вы были осмотрительны, когда говорите о нем.