А может по-соседски?

Меня завертело в мощном экстазе, голова закружилась, а затем я вскрикнула, но не замедлила темп. Оргазм прошиб так сильно, что, мне казалось, я проваливаюсь куда-то вниз, а затем что-то резко вышвыривает меня наверх.

Это было восхитительно. Черт возьми, нет, это было больше, чем восхитительно.

Я могла бы убить ради этого мужчины ― ему стоило лишь попросить ― вот такой марионеткой в его руках я сейчас была.

Терренс кончил почти одновременно со мной. Извергнулся, как вулкан, подарив мне тепло и спокойствие. Подарив мне ещё один сногсшибательный оргазм, который я почти моментально ― ну, как только начала приходить в себя ― добавила в свою копилку.

Глава 21

― Ставлю двадцать пять баксов на то, что Терренс нравится ей больше, ― Ричард широко улыбнулся, глотнув из бутылки миллер.

Я бросила с-тобой-я-разберусь-позже взгляд на своего, кажется, уже бывшего свояка, а затем вновь перевела его на малышку.

– Вишенка, я верю, что ты перевернешься в сторону тети Сэм.

– Ты ведь слышала Рика, верно? ― Прохрипел Терренс, и ноздри вновь защекотал восхитительный запах цитруса. ― Я нравлюсь ей больше.

– Ты вообще ей не нравишься.

– Ты хоть сама-то в это веришь?

Его самодовольная ухмылка и бесила, и взвинчивала одновременно.

И он, мерзавец, отлично об этом знал.

– Я верю в то, что сделаю тебя и заберу свои честно выигранные деньги, ― в моих глазах блеснул озорной огонек, а затем я улыбнулась.

– Напомните мне убить вас за то, что вы используете мою дочь в своих грязных играх, ― усмехнулась Кэрри, а затем положила малышку на одеяльце на полу между нами.

– Один, два… время детского поворота! ― Махнул рукой Рик, и мы с Терренсом одновременно закричали:

– Лив, милая, иди к тете Сэм!

– Детка, посмотри сюда, давай, иди к дяде Тео!

– Вишенка, переворачивайся ко мне!

– Оливия, не слушай её, переворачивайся ко мне!

Малышка смотрела на нас поочередно и улыбалась, периодически угукая.

– Кажется, вы не нравитесь ей оба, но её забавляет, что вы за неё воюете, ― усмехнулся Рик, получая от происходящего ничуть не меньшее удовольствие.

Это действительно напоминало какую-то войну, а больше ― бой с перетягиванием каната. Мы кричали, пытаясь склонить семимесячную малышку каждый на свою сторону. А она смеялась, смотря на нас своими маленькими болотно-зелеными глазками.

– Лив, милая, иди к тете Сэм!

– Принцесса, иди к дяде Тео!

– Ливи…

И вот эти глазки как-то по-особенному посмотрели на Терренса. И я тут же ощутила, как мои деньги вместе с моим достоинством медленно ускользают сквозь пальцы.

– Нет-нет-нет, Оливия Грэйс Хоуп, ты не можешь так со мной поступить!

Терренс поманил Лив пальцами и улыбнулся ей своей фирменной я-сведу-тебя-с-ума-детка улыбкой. И, как и большинство девочек этого мира, моя племянница сдалась.

Она перевернулась в его сторону и звонко рассмеялась, когда Терренс подхватил её на руки и подбросил вверх.

– Да! Кто у нас умная девочка? Кто сладкая конфетка?

Он кружил Лив по комнате, а та заливалась и уже почти давилась со смеху.

– Он будет чудесным отцом, ― прошептала мне на ухо сестра, подходя к столику, чтобы налить себе ещё сангрии.

И мужем, ― внезапно мелькнуло в моей голове, и я ошарашенно уставилась на Терренса, не понимая, откуда в моей голове вообще взялись подобные мысли. Словно почувствовав мой взгляд, он повернулся. И я ощутила, как сердце вновь пропустило удар.

– Мне нужно выпить.

Я отвернулась и, точно уловив моё настроение, Кэрри не без иронии поставила на столик ещё один стакан.

– Если ты станешь пить каждый раз, когда будешь замечать в этом парне его многочисленные достоинства, то станешь хроническим алкоголиком.

– Заткнись, ― усмехнулась я, и плеснув мне сангрии, Кэрри разразилась хохотом.

― Я буду очень скучать по тебе, милая, ― прошептала мама, крепко меня обнимая, когда, прощаясь, мы стояли у крыльца, ― не забывай звонить, ладно?

– Ладно, ― пообещала я, последние секунды наслаждаясь её теплом.

– Ты ведь ещё приедешь, дядя Тео?

– Конечно, милая, ― он опустился на корточки рядом с Ханной, а затем коснулся пальцем кончика её носа, ― если пообещаешь, что вы с Минди позовете меня на чай.

Ханна бодро кивнула, а затем бросилась Терренсу на шею, сжимая в руках куклу, которую он ей подарил.

Перед долгой дорогой мы ненадолго заехали к Морису.

А когда, наконец, снова сели в машину, я подумала о том, что по приезду в Нью-Йорк мне придется о многом поговорить с Элиотом. Все эти дни он писал мне. Я не говорила об этом Терренсу, не говорила об этом вообще никому. Отвечала максимально вежливо и старалась, чтобы мои сообщения не выглядели слишком сухо, но и надежду на что-то большее между нами старалась не давать.

Понятия не имела, справилась ли я, но напомнила себе, что узнаю это завтра.

Я задремала буквально через двадцать минут. Слышала, как звонил Оливер. И они с Терренсом болтали по громкой связи ― что-то насчет бара и некоторых трудностей, которые предполагали необходимость его присутствия