А может?.. (СИ)

С этими словами Нина опустила глаза, и Кэндис показалось, что болгарка сделала это для того, чтобы Аккола не увидела, что глаза у неё были на мокром месте.

— Ты по-прежнему занимаешь особое место в его жизни, — тихо, но уверенно проговорила Кэндис.

— Не знаю, — мотнула головой Добрев. — Не знаю, что я значу для него, и что у него в душе… Никогда раньше не задумывалась об этом, но теперь я так хочу, чтобы после окончания сериала он не вспоминал обо мне, как о последней твари.

— Ты же сама прекрасно знаешь, что этого не будет, — сказала Кэндис. — Неужели его поведение по отношению к тебе ни о чём не говорит? Он ради тебя рисковал жизнью…

— Он поступил бы точно так же, окажись на моём месте любая другая девушка, — перебила её Нина, — и это правильно.

— Ты всё ещё его любишь, — теперь Кэндис наконец-то решилась озвучить свои мысли, больше не видя смысла в том, чтобы молчать об очевидном.

— Наверное, — рассеянно пробормотала Николина. — И я ненавижу в себе это. Ненавижу, что не могу отпустить прошлое, сделать шаг навстречу новой жизни… И новой любви. Я не могу отпустить его, Кэндис, понимаешь? — с дрожью в голове сказала она и взглянула на подругу. Глаза болгарки были полны боли и отчаяния. — Ей-богу, я уже готова позвонить Дереку и сказать: «Слушай, помнишь, ты тут мне летом в любви признавался, давай попробуем начать встречаться?», – Нина с горечью усмехнулась. – Для того, чтобы забыть наконец обо всём том, что было между мной и Йеном и о том, как всё это закончилось. Я так хочу заставить себя влюбиться… Но не могу. Знаешь, наверное, было бы лучше, чтобы мы с ним конфликтовали, как это было в сентябре. Тогда он действительно раздражал меня, и я практически ничего не чувствовала. А сейчас, когда мы так близки на работе… Это больно.

Нина закончила говорить и с грустью вздохнула, вновь опустив глаза и облокотившись руками на колени. Кэндис положило руку на плечо лучшей подруги.

— Не надо заставлять себя полюбить кого-то, это не выход, — сказала девушка. - Это, наверное, прозвучит банально, но время лечит, Нинс. Я знаю это. В конце концов, настанет тот момент, когда ты сможешь смотреть на Йена и улыбаться, даже осознавая, что вам уже не по пути.

— Если бы ты знала, как я жду этого момента, — с грустью проговорила Добрев. — Знаешь, иногда так хочется подойти к нему, поговорить о чём-то, как раньше… Но ему это вроде как и не нужно.

— Да откуда ты можешь знать, что у него в голове? — воскликнула Кэндис. — По каждому его действию видно, что он начал отпускать эту ситуацию.

— Если так, то я буду счастлива, — сказала Нина. — Ему было тяжелее, чем мне, я знаю это…

— Как бы там ни было, всё произошедшее уже в прошлом, — сказала Аккола. — Время идёт быстро. Вы и сами можете не замечать, как оно отдаляет вас от всех воспоминаний, притупляет эмоции, помогает забыть и преодолеть эти барьеры, которые вы сами друг перед другом выстроили.

Нина хотела было что-то ответить подруге, но в этот момент в гримёрную постучались.

— Входите, открыто, — отозвалась болгарка, и в дверном проёме появился Пол.

— Привет, девчата, — с улыбкой поздоровался он, войдя в комнату и обняв сначала Нину, а затем Кэндис. — Нина, ты чего такая грустная? Выше нос! Вы же едете получать награду!

— Тебе показалось, Пол, — ответила Нина и улыбнулась, чтобы убедить друга в том, что всё в порядке. — Почему ты так уверен, что мы победим?

— Потому что химия Делены непобедима, — хохотнул Уэсли. — Нет, серьёзно, кому там ещё брать эту награду?

— Лично мне нравятся ещё Капитан Крюк и Эмма, — сказала Нина. — Колин и Джен действительно потрясающи, так что я буду только рада, если награду возьмут они — это будет заслуженно.

— Делена. Я сказал, Делена. И точка. — фыркнул Пол, скрестив руки на груди.

— Ладно, ладно, пусть будет по-твоему, — рассмеялась Добрев.

— Кстати, я по поводу чего заходил-то… — пробормотал Василевски, потирая лоб. — Перерыв кончается, вас попросила позвать Кэролайн. Надо отснять ещё несколько сцен, и всё — мы свободны, как птицы в поднебесье.

— Передай Кэролайн, что мы уже идём, — отозвалась Кэндис.

Уэсли кивнул и вышел за дверь.

— Спасибо тебе, Кэндис, — сказала Нина. — Я поговорила с тобой, и мне действительно стало как-то легче. Спасибо, что выслушиваешь моё нытьё.

— Прекрати, это не нытьё, — с возмущением перебила её подруга. — В таких ситуациях всегда лучше выговариваться кому-то, иначе так и в депрессию недолго уйти.

Нина кивнула и улыбнулась.

— Ну, а теперь пошли работать, — предложила Кэндис, и девушки вышли из гримёрной.