А может?.. (СИ)

— А то! — с гордостью отозвалась Николина. — Ну, если совсем серьёзно и без шуток, то я хотела встретиться с Кэролайн, Лиамом, Мэгги…

— И ещё сотней парней и девушек, с которыми ты в детстве лепила куличики в песочнице, летала на тарзанках и просто пересекалась хоть один раз в жизни на территории этого города, да? — вновь засмеялся Сандро.

— Точно! — воскликнула Нина, щёлкнув пальцами. — А ещё знаешь что я мечтала сделать на протяжении всего этого года?

— Что же? — заинтересованно спросил брат.

— Покормить белочек в Хай-парке.

— Белочек? Ты серьёзно? — улыбнулся парень.

— Да! — уверенно воскликнула Нина. — Последний раз я была там лет пять назад… Составишь компанию своей сестре, вновь впавшей в детство?

— С удовольствием, — Александр улыбнулся вновь и с братской любовью посмотрел на сестру, которая сейчас казалась ему такой милой, светлой и непосредственной, как никогда.

— Молодёжь, ну вы там скоро? Обед остывает! — донесся голос Николая с первого этажа.

— Упс, — хихикнула Нина. — Я скоро буду! — громко ответила она.

— Ну ладно, не буду тебе мешать, Нинс, — сказал Сандро. — Ждём тебя.

С этими словами парень вышел из комнаты, а Нина, открыв чемодан, стала наскоро выбирать, что она могла бы надеть.

Время шло чередом. Нина рада была впервые за эти долгие месяцы осознать, что она успевает замечать ход времени, может никуда не спешить, просто гулять по улицам, рассматривать прохожих, смотреть на ясное небо, разливавшееся над головой лазурью. Первый день, проведённый в Торонто, привнёс в её душу гармонию и спокойствие, и Нина убедилась в том, что она правильно сделала, решив на время уехать из Ковингтона. Разговаривая с родителями и рассказывая им последние новости, Николина боялась, что «отделаться» от вопросов о Йене она не сможет так легко, как это было в случае с Александром. Ещё страшнее ей было не сдержаться и снова заплакать, вспомнив о нём в разговоре с мамой. Однако, вопреки беспокойству Нины, всё прошло более чем приемлемо: Добрев рассказала родителям о «тайм-ауте» в отношениях с Сомерхолдером, и такая новость, конечно же, шокировала и Микаэллу, и Николая, однако мучить дочку расспросами они не хотели, поэтому эту тему старались больше не поднимать. Тем не менее, родители Нины были обеспокоены её состоянием. Они видели, что она безумно рада вернуться наконец домой, но в её глазах невооружённым взглядом была видна тоска, и о причине этого все догадывались. Микаэлла не знала, стоит ли склонять дочь, которая всегда была немного скрытной и предпочитала переживать личные драмы, не выплескивая свои эмоции на окружающих, к доверительному разговору. В конечном итоге мать Николины решила, что дочь сама расскажет ей обо всём, когда будет готова.

Нина долго разговаривала с братом и родителями обо всём на свете, рассказывала им о курьёзах на съёмках и планах на будущее. Вечером, как и планировалось, семья поужинала в любимом ресторане, но ужин этот, впрочем, был недолгим: Нина после долгого перелёта всё-таки чувствовала усталость, и её родные это понимали. Поэтому в этот день впервые почти за десять месяцев Нина легла спать раньше двенадцати часов ночи.

Оказавшись в кровати, Нина почти сразу же заснула. Из сна её буквально вырвала сильнейшая головная боль. Девушке на мгновение показалось, будто бы её череп вот-вот расколется надвое. Николина распахнула глаза. Она хотела было подняться на локтях, но не смогла: казалось, что болела каждая клеточка тела. Во рту пересохло настолько, что было трудно что-либо сказать. Нина огляделась вокруг: помещение было очень светлым и просторным. Болгарка взглянула на свои руки и увидела пару свежих синяков. Она не сразу поняла, в чём дело, пока не увидела, как в помещение вошёл Йен.

— Наконец-то ты отошла от наркоза, — облегчённо вздохнул он, подойдя ближе к болгарке и поцеловав её в лоб. — Я так переживал за тебя… За вас.

— За нас? — пробормотала Нина. — Что происходит?

— За тебя и за нашего сына, — ответил Сомерхолдер. — Всё проходило… Очень тяжело. Но слава Богу, всё обошлось.

Нина, не веря своим ушам, снова предприняла попытку подняться, но в этот раз ей уже помешал Йен, аккуратно придержав её за плечи и уложив обратно.

— Не надо, Нина, — попросил он. — Ты потеряла много крови. Врачи не рекомендовали никаких нагрузок. Отдыхай. Ты сегодня героиня.

— Что случилось?

— Ты совсем не помнишь? — покачал головой Сомерхолдер.

— Абсолютно ничего.

— Всё происходило, как в страшном сне… После завтрака ты почувствовала усталость и захотела подняться в спальню, чтобы отдохнуть. По всей видимости, на лестнице у тебя закружилась голова, и.. Ты упала, и начались преждевременные роды. На месяц раньше срока. Была угроза жизни как твоей, так и ребёнка. Нина, клянусь, я не был религиозным человеком до сегодняшнего дня, но этим утром я вспомнил все молитвы, которые мы когда-то пели в церковном хоре, когда я был совсем маленьким. Я просто стоял на коленях и молился, когда там, в операционной… Спасали тебя и нашего сына. И Бог меня услышал.