А мы с тобой не чужие (СИ)

Сегодня Новиков хотел успеть заехать домой. Переодеться, принять горячий душ и по-человечески позавтракать — не на бегу, всухомятку, а так, как это должно быть у декана любимого факультета и мастера ораторского искусства: на собственной кухне яичницей с беконом, чашкой ароматного кофе из натуральных кофейных зерен и видом на утренний город, который открывался из большого панорамного окна на кухне.

Урвать у жизни этот маленький кусочек комфорта и блаженства, прежде чем он снова окунется с головой в страдания умирающей матери сейчас было насущной необходимостью, чтобы не свихнуться окончательно.

Так бывает, когда жизнь лишает тебя привычного комфорта, и ты оказываешься один на один с болезнью близкого человека. Привычные вещи становятся недостижимы, и о них мечтаешь.

Андрей не сдавался. Он сделал для матери все, что мог бы сделать любящий сын.

Врач сказал, что ей осталось совсем недолго. Что время идет не на недели, а на дни. Что надо крепиться. Андрей крепился, платил врачам деньги и ночевал рядом с матерью. Он бы мог забрать ее домой, но здесь были врачи. А дома за ней будет некому присмотреть.

Поднявшись, он быстро оделся и пошел к матери. Она спала.

— Доктор сказал, что ваша мама проспит до обеда, ей дали снотворное, — заглянула в палату та самая медсестра, что приходила его разбудить. — Ночь выдалась беспокойной, она все время металась.

— Хорошо. После обеда я вернусь, — кивнул Андрей.

Подошел ближе и с нежностью поцеловал мать в щеку.

— Отдыхай, мам. Я только заеду домой, потом на работу, а после обеда вернусь. Привезу твои любимые пирожные «Буше», — улыбнулся невесело. Сжал ее тонкую, почти невесомую руку, с надеждой, что она слышала, а после тихо вышел.

Его автомобиль бизнес-класса влился в поток машин на перекрестке. И будто не было хосписа с его стерильной чистотой и оглушительной тишиной. Здесь, на дороге, бурлила другая жизнь — агрессивная, деловая, настоящая. Все куда-то спешили в это раннее, почти осеннее утро.

Поднявшись на лифте в свою квартиру, Новиков первым делом отправился в ванную комнату. Долго стоял под струями душа, хмуро осматривая ссадины, оставшиеся от ударов охранников Сухорукова. От стычки у входа в институт у него остался весьма неприятный осадок. А еще неприятнее было то, что из полиции Сергея очень быстро отпустили. Как будто он и не совершал ничего противоправного. Может, написать заявление? Потрепать нервы товарищу Сухорукову? Нет, не хочется тратить на него свое драгоценное время.

После душа, закутавшись в длинный черный халат, Новиков долго стоял у панорамного окна на кухне с чашкой кофе в руках, любуясь на город. Когда искал недвижимость, его подкупило это окно. Из него город было видно, как на ладони.

Мысли снова и снова возвращались к вчерашнему конфликту. На самом деле Андрей уже давно смирился со своей болезнью под названием Дарья Сухорукова. Как-то однажды мать сказала, что если человек встретит свою половинку, то сразу это поймет, с первого взгляда. Когда Даша вошла в аудиторию, Андрей взглянул на нее и подумал, что уж она точно не может ею быть. О, как же она его раздражала! Мямлила невпопад под дружное закатывание глаз преподавателей, не замечая насмешек за своей спиной. А потом Андрей случайно увидел, как после очередного разноса она украдкой плачет у окна в пустой аудитории, и что-то сломалось. Он ею заболел.

Он засыпал и просыпался лишь с одной мыслью — снова увидеть Дашу. Ее не хотели оставлять в институте. После позорной защиты докторской, на ученом совете ректор был категорически против такого работника, как Дарья Сухорукова. И тогда Андрей впервые встал на ее защиту. Сказал, что без Сухоруковой в институте он работать не останется. На самом деле он очень рисковал, ведь пошел ва-банк. Никто не предлагал ему другого места, и в случае провала работу потеряла бы не только Даша. На улице оказался бы и Андрей.

Высшие ученые умы поскрежетали зубами, но терять такого сотрудника, как Андрей Игоревич Новиков, внезапно не захотели. Он стал доктором наук, его лекции по ораторскому искусству имели оглушительный успех, и факультет бы не пережил потери молодого, амбициозного декана.

Ее оставили. Хватаясь за головы, выделили ставку. Через некоторое время выяснилось, что, несмотря на отсутствие ораторского таланта и присутствие в ее жизни богатого мужа, Дарья Сухорукова ответственна, порядочна, и на нее можно положиться. Ее загрузили методической работой и дали самый маленький спецкурс, по итогам которого надо было всего лишь выставить студентам зачет.

А потом Андрей и Даша впервые поссорились. И понеслось…