...а мы - с Земли

— Бросай эту свою самцовую ерунду. Пойдем займемся действительно важными делами, — подмигнул партнер.

Уже не актуальная ультразвуковая удочка отлетела в песок.

— Лиса, лиса, ой ну надо же, опять лиса, лиса спит, лиса ест, лиса чешется… а у тебя есть что-нибудь помимо Фимы? Не то, чтобы мне неинтересно было на нее смотреть, просто…

— Ты первые сто пятьдесят взял или последние?

— Я вразброс иду.

— Тогда, пятьдесят шестое открой. Там не Фима, — раздраженно бросил Женя. Он вел себя страннее обычного: ползал по земле, ворошил листья и злобно что-то бормотал под нос.

— Хорошо, — Гера открыл искомое записанное воспоминание. Там был запечатлен человек, судя по всему, сильно разозленный — глаза выпучены, лицо перекорежено. Длинные черные волосы вуалью покрывали обнаженное тело, мускулистое. Он чем-то походил на Женю. — Это кто?

— Ара.

— А кто он? И почему такой злой?

— Это мой наставник. Собственно, я запечатлел его в тот момент, когда он выдал длинный монолог про печень, — прошипел Женя и встал на ноги. Гере почему-то показалось, что партнер сейчас сделает что-то нехорошее, уж больно взвинчено тот себя вел. На всякий случай отошел на пару шагов, а Женя двинулся на него и артистично замахал руками. — Ах, Женя, да я скорее вырву себе печень и сожру ее, чем еще раз с тобой свяжусь! Ты сволочь, Женя! Сволочь! — закричал он, коверкая голос, видимо, изображая того самого Ару. Пальцы запустил в волосы, отчего коса чуть разлохматилась, и показательно закатил глаза.

Гера замер в недоумении, Фима на всякий случай юркнула в густую траву.

— С тобой все хорошо? Это все биоэнергетики, да?

— А? Ах, да. Я немного не в себе. Но ты видишь, что они тут наделали? Они же… они… все перекопали! Все испортили!!!

— Ну, — Гера посмотрел вокруг. С его точки зрения, не изменилось абсолютно ничего. — Как тебе сказать…

— Ты не видишь? Как ты можешь этого не видеть?! — Женя опять упал на колени и раздвинул листья. — Вот, смотри, смотри сюда, ты это видишь?!

Гера всмотрелся, подошел ближе, наклонился, и только тогда заметил узкую ложбинку, присыпанную свежей землей.

— Ну-у-у-у…

— Ничего ты не понимаешь! — сплюнул Женя и резко поднялся на ноги. — А вообще, извини. Я правда пытаюсь держать себя в руках.

— Да все нормально. У меня тоже денек выпал не из легких. Эти участники, они, хуже детей, они, как песок сквозь пальцы!.. Погоди-ка… — задумался. — А проводку уже заменили?

— Нет. Завтра закончат.

— То есть, лес все еще под защитой ультразвука? А почему тогда здесь Фима?

— Я ее немного модернифицировал, она не чувствительна к ультразвуку. Это, знаешь ли, очень удобно.

— Понятно, — Гера еще раз посмотрел пятьдесят шестое воспоминание. — Я не понимаю. А почему Ара так на тебя разозлился?

— Потому что, он сам виноват. Его никто не просил заниматься незаконной деятельностью.

— То есть?

— Видишь ли. Он тоже был генетиком и, собственно, научил меня всему тому, что знал сам. Более того, когда-то именно он вырастил меня конкретно в этом, — замахал в сторону лаборатории рукой, — в этом самом инкубаторе, но не суть. А суть в том, что помимо основной деятельности он ставил опыты на зародышах. Пытался выявить механизм, согласно которому в генетическом наборе можно запрограммировать несвойственные виду признаки. Хвост, грива. Экспериментировал с ДНК сутки напролет. Раз вывел рыб, карасей, ты только не смейся сейчас — покрытых шерстью. И выпустил в озеро. Они прожили не больше пятнадцати минут, потому что из-за шерсти не могли быстро плыть и потеряли сноровку. Их банально сожрали. А почему? Потому что встраивать признаки одного вида другому — строжайше запрещено, и запрещено не просто так. Но он не унимался и перешел на людей. Ты бы видел этих мутантов в банках!

— И-и?

— И я подал заявку на отстранение Ары от генетики, взамен выдвинув свою кандидатуру. Здесь чудесный лес. Мне с первого дня захотелось тут жить. Одному. Само собой, после обнародования того, чем Ара занимался, его баллы обнулились, и он улетел.

— А кто помимо тебя знал о разработках?

— Никто.

— То есть… правильно я понимаю? Вы жили вместе, он обучил тебя всему, держал в курсе разработок, а ты…

— Вот только не говори, что я его предал. И вообще, это было давно и тебя не касается. Это мой лес, — сказал Женя с ударением на «мой».

— Да я его не защищаю и на лес не претендую, просто… Знаешь. Я бы, наверное, тоже не удержался. У тебя доступ к уникальному человеческому материалу, и при желании можно такого…

— Поэтому ты никогда не станешь верховным генетиком.

— Я знаю. Тише, Женя, не надо так злиться. Хочешь, я тебя сейчас успокою?

— Ну попробуй.

Партнер, хмурый и злой, подошел вплотную и остановился, буравя взглядом насквозь. Гера сейчас только заметил, что вжимается в шершавый ствол, как запуганный зверек, и отступил от него. Двумя ладонями провел с нажимом по Жениной груди — и по мере движения руки словно свинцом наливались — после безжизненно их свесил, уткнулся в плечо, до которого как раз доставал макушкой, и всхлипнул:

— Я так устал.