А небо по-прежнему голубое (СИ)

Гермиона и Рон не возражали, прекрасно понимая друга. Наконец, прокашлявшись, Рон хрипло спросил:

— Как думаешь, мы трое поместимся под мантией-невидимкой?

— Что значит — мы трое? — не понял Гарри.

— Да перестань ты, — отмахнулся Рон. — Ты что, думал, мы оставим тебя одного?

— Конечно, не оставим, — горячо подтвердила Гермиона. — Ты думаешь, тебе удастся без нашей помощи добраться до камня? А сейчас я пойду и полистаю учебники, может быть, наткнусь на полезную информацию…

— Но если нас поймают, вас тоже исключат, — заметил Гарри.

— Ну уж нет, — мрачно ответила Гермиона. — Флитвик сказал мне по секрету, что на его экзамене я набрала сто двадцать баллов, хотя выше сотни никому не ставят. Не думаю, что меня выгонят после такого.

Рон промолчал — ему козырять было явно нечем.

Еще никогда Гермиона не чувствовала в себе столько сил. Подумать только: они собираются нарушить с десяток школьных правил, напасть на преподавателя, тем самым преградив ему путь к философскому камню, а она даже не боится! Как будто все это — правильно и закономерно.

Но ведь так оно и есть.

И все же Гермиона не была бы собой, если бы не предприняла последнюю попытку отговорить друзей и воззвать к их уму.

— Вы сумасшедшие. Вы точно сумасшедшие! — бормотала Гермиона, нехотя следуя за друзьями к запретному коридору. — Нам нельзя этого делать! Нельзя! Учителя вполне справятся и без нас.

— Ты можешь не идти с нами, — буркнул Рон. — Не девчачье это дело…

— Сделай одолжение и заткнись, Рон, — заявила Гермиона, нервно кусая губы. — Я считаю, нам следовало подождать…

— Ну да, и тогда бы Снейп украл камень и принес его Волан-де-Морту, — недовольно откликнулся Гарри.

Ребята приблизились к запретному коридору и замерли, услышав звуки музыки.

— Он уже прошел мимо Пушка! — испуганно воскликнул Рон. — Нам лучше поторопиться. Гермиона, ты можешь остаться здесь и…

— Рон!

— Тише! — прикрикнул Гарри. — Пойдемте.

Сердце билось где-то под горлом, было трудно дышать. Страх наконец-то завладел Гермионой, и она нервно оглядывалась по сторонам, сжимая волшебную палочку. Гарри достал флейту, подаренную ему на Рождество Хагридом, и принялся что было сил дуть в нее. Флейта издавала рокочущие каркающие звуки, но их было достаточно, чтобы повергнуть Пушка в состояние сна. Пока Гарри усыплял пса, Гермиона и Рон скинули мантию и пробрались к люку. Рон, скривившись, отодвинул лапы пса, и ребята вместе с трудом открыли крышку.

— Хочешь пойти первой, Гермиона? — поддразнил Рон, заглянув в люк.

— Ни за что! — прошептала девочка. — Что ты там видишь? — не в силах совладать с любопытством, спросила она чуть позже.

— Ничего. Темно, хоть глаз выколи, — пожаловался Рон. — И ступеней не видно. Похоже, придется прыгать.

Глаза у Гермионы стали как два чайных блюдца, когда она переглянулась с Роном.

— Я пойду первым, — прошептал, оторвавшись от флейты, Гарри. — Гермиона, продолжай играть. Он не должен проснуться.

Получив флейту, девочка тут же продолжила дело Гарри, пока приятель, нагнувшись над люком, отважно прыгнул в темноту. Пальцы ее дрожали, сжимая деревянный музыкальный инструмент.

— Все в порядке! — прокричал Гарри спустя некоторое время, и девочка облегченно рассмеялась, отодвинув флейту. На веснушчатом лице Рона было написано облегчение.

— Теперь я, — гордо сообщил он, не обратив внимания на новый смешок Гермионы. — Играй! Пушок уже шевелится.

— Иди уже, — сердито буркнула Гермиона, снова прижав губы к флейте.

Наконец, когда Рон подал сигнал, девочка сама прыгнула вниз, хотя ей было очень и очень страшно лететь куда-то в темную неизвестность. На один миг, когда она наклонилась над люком, в голову пришла мысль отступить и сбежать.

«Какая же ты трусиха, Грейнджер! — сердито одернула себя девочка. — Самая настоящая трусиха!».

Вскоре она уже летела сквозь тьму, усилиями сдерживая крик. Приземлилась на что-то мягкое и странное. Рядом сидели Гарри и Рон, их лица было трудно различить в темноте. Девочка неуверенно пошевелила руками-ногами и убедилась, что все в порядке. Тем временем что-то коснулось ее лодыжки, и Гермиона, взвизгнув, отпрыгнула к стене.

— Это дьявольские силки! — закричала она.

Похоже, Гарри и Рон ничего не поняли. Господи, они вообще читают учебники?!

— Посмотрите на себя!

Только теперь мальчишки заметили длинные стебли, опутавшие их ноги и лишившие возможности двигаться. Гермиона, к счастью, успела освободиться прежде, чем силки схватили ее, и теперь стояла поодаль, прижавшись спиной к стене.

— Не двигайтесь! — приказала девочка.

— А то мы собирались пойти потанцевать, — ехидно ввернул Рон.

— Я… я знаю, что делать… Я помню, я помню! — бормотала девочка. — Дьявольские силки… Это же смешно! Они… Это единственное растение, которое боится солнечного света! Нужно избавиться от сырости и темноты…

— Так разведи огонь, — вмешался Гарри. — Быстрее, Гермиона, мне уже нечем дышать…

Рядом извивался Рон, борясь с опутавшими его лианами. Гермиона нервно кусала губы.

— Да, разумеется, огонь, но что мне поджечь? Что? — в панике бормотала девочка. — Не вижу ничего деревянного…