А обещали сказку…

– Не понимаю, – Вирх, хмуро, – я же укусил это тело, так почему ты еще не обратилась?

Пожимаю плечами и сажусь на ближайшее бревно, вытянув гудящие ноги. Вирх подходит, берет за руку и упрямо ставит на ноги, после чего шагает дальше, так и не выпустив когтистые пальцы. Вздыхаю, устало переставляя конечности.

А на небе уже светит луна.

– Мурз, – тихим шепотом, на ухо.

– А? – сонно.

– А зачем нам в город?

– Ну… если хочешь – оставайся в лесу.

– Не хочу.

– Хрм…

– И почему так спешим?

– Отстань, – недовольно. – Я спать хочу.

А я не хочу?

– Мурз!

Недовольное сопение и два желтых глаза, разглядывающих меня в упор.

– Они так спешат, чтобы успеть ко дню всех планет, тогда можно будет открыть проход в мир Вирха. – Довольная птичка устало села мне на макушку, тут же окапываясь в шевелюре. – Тут совы летают, я пока с тобой побуду?

Вдали и впрямь что-то ухнуло. Задумчиво так, грустно.

Внимательно смотрю на кота:

– Это правда?

– Правда, – хмуро. – Вирх хочет домой, довольна?

– Ну… а при чем тут я?

– Тебя возьмут за компанию, выдадут замуж за принца ночи, и будешь жить вечно и счастливо. Чем плохо? – напряженно.

– Я Хорта люблю.

– Дался тебе этот Хорт! Просто он первый в этом мире, кто тебя спас, и первый же, кто послал. Вот ты и вцепилась в него, как мышь в сыр. Не любишь ты его, понимаешь? Не лю-бишь.

– Люблю, – угрюмо.

– Нет.

– Да.

– Нет!

– Да!

Парни вновь начали на нас поглядывать, не понимая, в чем проблема. Я прикусила язык, чувствуя, что краснею.

– Так. Ладно. Тогда докажи.

Едва не споткнулась.

– Как?

– Ну-у… есть у меня одно заклинание. Как раз для таких случаев… Если рискнешь, конечно.

– Какое?

– Все просто. Я тебя заколдую, и первое же слово, которое ты потом скажешь, будет указывать на любовь всей твоей жизни. Даже если ты еще с ней и не встретилась.

– А если я скажу… ну там сковородка, или вампир, или…

– Попробуешь? – хитро.

– Давай! – азартно.

Кот перелез ко мне в капюшон, заинтересованно покосился на отползающую по макушке от него птичку и начал что-то шептать, размахивая лапками и сверкая глазами.

Напряженно жду, стараясь не сильно нервничать и стискивая кулаки.

– Готово! Говори.

Открываю рот, смотрю на Хорта и… молчу. Силюсь произнести его имя и упорно молчу. Недовольно перевожу взгляд на Вирха. Показываю язык, его имя я даже пытаться произнести не хочу.

– Ты чего застряла? – недовольно. – Скажи хоть что-нибудь.

– … – Не получается! Я онемела? Бли-ин.

– Гм… тяжело. Ладно, если что – я тут. Сплю, так сказать.

Шарю рукой в капюшоне, вытаскиваю Мурза за шкирку, подвешивая перед носом и требовательно глядя в глаза. Кот не менее хмуро смотрит на меня.

– Колдовство сработало, не волнуйся – скоро заговоришь. А теперь положи меня на место и дай поспать. А то я нервничаю.

Пришлось засунуть кота обратно в капюшон и дальше идти молча.

Н-да-а.

Рассвет. Ноги гудят, практически вишу на охотнике, чуть не падая от усталости. Потом меня, кажется, взяли на руки. И я уснула, уткнувшись в чью-то шею и сонно улыбаясь оттого, что больше не надо двигаться.

Очнуться удалось только к вечеру. Все тело затекло. Меня все еще несли, крепко удерживая на руках.

Открыв глаза и подняв сонное лицо, я зевнула, потерла веки, улыбнулась и тихо сказала:

– Вирх, не уста?..

После чего уже с выпученными глазами и все еще открытым ртом застыла на его руках.

В капюшоне ржал счастливый котенок, а на нас косился идущий неподалеку Хорт.

… (Вырезано цензурой.)

Мама, роди меня обратно…

У меня депрессия. Смотрю на Хорта и депрессую. Любовь всей моей жизни как раз слушает из уст котенка рассказ о том, как сильно его не любят. Косится на меня и хмурится. Я не поняла – это хорошо? Или плохо…

Особенно тяжело видеть задумчиво-оценивающий взгляд Вирха. Он так смотрит с тех пор, как услышал первую и самую правдивую версию рассказа.

– А я ей говорю: «Да не любишь ты его!» – убедительно, на повышенных тонах.

– Хм.

– А она мне: «Каждую ночь во сне его целую… всюду», – со значением.

Оба мужчины смотрят на меня. Причем я иду позади, а они продолжают идти вперед. Показываю средний палец – ничего умнее как-то не придумывается.

– И тут я понял! – Трагическая пауза. Морщусь. – Надо ж ее спасать! Ну и навеял магию правды и искренности. Кто, говорю, твой идеал?! – Оба смотрят на Вирха. Я тоже на него оценивающе взглянула. – Молчит! А я ей снова: открой рот, дева, и поведай мне имя его! И тут она как заорет: «Не могу-у-у!» И вижу… любовь горит в теле, руки трясутся, слюна капает! – Все почему-то снова смотрят на меня. Мечтаю заполучить Мурза хоть на минутку. – Глаза сами собой вращаются в разные стороны, а ее трясет и колошматит от чуйвств.

Громко, во весь голос ржу. Мой хохот сиротливо разносится среди деревьев. Затыкаюсь, сжимая зубы.

– Ну короче, остальное вы знаете. – Зевая. – Так что, хозяин, женитесь хоть сию же секунду.

Парни ничего не ответили, продолжая идти дальше. Я же угрюмо подумала, что снова влипла по уши. А еще – что Хорт больше ни за что меня к себе не подпустит.

Привал. Обожаю это слово. В последнее время падаю там, где его услышу. Блаженно закрыв глаза, вытягиваю гудящие ноги. Чем не повод для счастья?